Читать «Письма Махатм» онлайн - страница 499

Мистическое христианство, то есть, так сказать, христианство, которое учит самоспасению через наш собственный седьмой принцип, освобожденный Пара-атма (Аугоэйдос), называемый одними Христом, другими – Буддой и означающий возрождение, или обновление, в духе, будет признано той же истиной, что и Нирвана мистического буддизма. Всем нам нужно избавиться от собственного Эго, иллюзорного кажущегося «я», чтобы распознать наше истинное «Я» в трансцендентной божественной жизни. Но если мы не будем эгоистами, то должны стараться, чтобы другие люди тоже увидели эту истину, признали реальность этого трансцендентного «Я» Будды, Христа или Бога каждого проповедника. Вот почему даже экзотерический буддизм есть самый надежный путь, ведущий людей к единой эзотерической истине. В мире, будь то христианском, мусульманском или языческом, как мы сейчас видим, справедливость игнорируется, а честь и милосердие брошены на ветер.

Одним словом, если главные цели Теософского общества неверно истолковываются теми, кто страстно желает служить нам лично, – как мы можем иметь дело с остальным человечеством и с бичом, известным как «борьба за жизнь», который является реальным и наиболее плодовитым источником большинства несчастий, страданий и всех преступлений? Почему эта борьба стала в мире почти всеобщим образом действия? Мы отвечаем: потому что ни одна религия, за исключением буддизма, до сих пор не учила практическому презрению к земной жизни, и все они, причем с тем же единичным исключением, своими адами и проклятиями насаждали величайший страх смерти. Поэтому мы обнаруживаем, что борьба за жизнь наиболее яростно свирепствует в христианских странах, более всего преобладая в Европе и Америке. Она слабее в языческих странах и почти неведома среди буддистов. (В Китае во время голода, в массах, наиболее несведущих в своей собственной или другой религии, было отмечено, что те матери, которые пожирали своих детей, жили в населенных пунктах с наибольшим количеством христианских миссионеров; там же, где христиан не было и нива была оставлена одним лишь бонзам, население умирало с глубочайшим спокойствием.) Научите людей понимать, что жизнь на этой земле, даже самая счастливая, есть лишь бремя и иллюзия; что только наша собственная карма, причина, производящая следствия, есть наш собственный судья и наш Спаситель в будущих жизнях, – и великая борьба за существование вскоре потеряет свою напряженность. В буддийских странах нет каторги, и среди буддистов Тибета почти неизвестны преступления. (…)

Мир вообще и особенно христианский, пребывающий в течение 2000 лет под властью идеи личностного Бога, а также своих политических и социальных систем, основанных на этой идее, ныне доказал свое несовершенство. Если теософы скажут: «Мы не имеем ничего общего со всем этим; низшие сословия и расы (Индии, например, по понятию британцев) не заботят нас и должны справляться сами как могут», – как же характеризовать тогда наши благородные заявления о благожелательности, филантропии, реформах и т.д.? Не насмешка ли они? А если насмешка, то разве мы идем верным путем? Неужели мы должны посвятить себя разъяснению нескольким европейцам, осыпанным дарами слепой Фортуны, причин возникновения звона колокольчиков, появления чашек, образования духовного телефона и астрального тела, при этом предоставляя несметным миллионам невежественных, бедных и презираемых, униженных и притесняемых людей самим заботиться о себе и своем будущем? Никогда! Лучше пусть погибнет Теософское общество со своими несчастливыми основателями, чем мы позволим ему превратиться в какую-нибудь академию магии или салон оккультизма. Чтобы мы – преданные последователи воплощенного духа абсолютного самопожертвования, человеколюбия, божественной доброты, как и всех высочайших добродетелей, достижимых на нашей земле печали – человека из человеков, Гаутамы Будды, – когда-нибудь позволили Теософскому обществу представлять собой воплощение эгоизма, убежище немногих, у которых нет ни единой мысли о многих – это странная идея, братья мои.