Читать «Главбухша» онлайн - страница 3

Владислав Иванович Романов

Марта не умела пить, и «Арманьяк» вместе с терцинами Алигьери мгновенно вскружил ей голову. Нет, она не была пьяной в тот момент, когда отдалась ему, но тормоза на мгновение ослабли. К тому же со вторым мужем случился полный разлад, и она уже твердо знала, что разлюбила его навсегда, ибо никогда ничего не делала наполовину. Наутро она почувствовала себя столь гадко и мерзко, как никогда в жизни, словно ее окунули в дерьмо.

Все это вспомнилось ей, пока Толя, потягивая баварское, продолжал уговаривать ее пожалеть Бунимовича. Она слушала, глядя в осеннее окно на косые, капли дождя за стеклом, и вдруг поняла, что надо срочно искать другую работу, потому что застарелый комплекс бывшего цеховика одним самым резким ударом по шее не выправишь. Да и вообще все это ей надоело. Надоело таскаться черт знает куда и бормотать что-то невнятное, когда знакомые спрашивают, где она работает. Нужно нормальное место.

И Марта стала тихо подыскивать. Толя долго убеждал ее опомниться, не глупить, матерился, но она стояла насмерть, как генерал Карбышев: работаю месяц и ухожу.

—    Ну ты, мать, и крута! Я думал, ты баба, а ты...

—    А  кто я?

— Мужик в юбке! Сказал бы покрепче, да кто мне шею будет массировать!

Она рассмеялась. Ей нравилось, когда ее называли мужиком. Она так о себе и думала.

В конце концов именно Толик нашел ей работу в издательстве, где генеральным был ее нынешний муж Виталий. Толик отвез Марту к нему на своих «Жигулях». Сказал: фирма нормальная, парень что надо, с головой, режиссер, интеллект огромный, только не влюбись. Тут он не промах, не выпустит. Она ответила: не надо песен, с мужиками покончено, от второго мужа так нахлебалась, что энурез заработала.

—    Что такое энурез? — тут же заинтересовался Толя. Он любил незнакомые словечки, дабы поражать воображение простушек, поскольку потаскун был еще тот.

—    О том, что такое нормальная энурия, прочтешь в энциклопедии, а словом «энурез» я обозначаю свою разновидность этой болезни. Мой благоверный караулит меня ночью у туалета, чтобы затащить к себе в постель. А потому, чтобы ему не попасться, я прекратила по ночам ходить в туалет.

Толя засмеялся.

— Что ж ты раньше не сказала? Я бы, может, руку и сердце тебе предложил. Такая баба! — вздохнул он.

—    Толя, перестань!

Жена Виталика, милая, скромная дама, провела их в просторную гостиную, поставила перед ними блюдо с виноградом, потом принесла кофе, попросив подождать: муж вот-вот должен вернуться.

Гостиную не ремонтировали лет двадцать. Светлые некогда обои давно потемнели, а потолок с лепниной от пыли приобрел нежно-свинцовый оттенок. И мебель была старая, конца шестидесятых. Зато виноград не магазинный — крупный и сочный, и кофе настоящий, ароматный. Жена выглядела затюканной, и во всем ощущался такой грустный разлад, что Марта приуныла. Если еще и будущий генеральный такой же закваски, то лучше к нему не переходить.

Но Виталик прилетел потный и взъерошенный, с  горящими глазами, подарил собственною книжку реприз и обжег Марту таким проникновенным  взором,  что она, после разговора попрощавшись с ним за руку, даже забыла, когда ей нужно выходить на работу.