Читать «Конклав ночи. Охотник» онлайн - страница 57

А там как раз к дороге лес близко подходит. Мама Анну хвать за руку, да в кусты. Забрались поглубже, схоронились под лесину вывороченную. Чего там натерпелись, не пересказать. Высидели сколько-то, прислушались – вроде тихо. Выбрались на дорогу, видят: идут двое, бабы. Догнали. Оказалось, знакомые, нашенские старухи. По богородскую траву ходили на луга. Мама спрашивает, не знаете, кто, дескать, проезжал на лошади с гармонью? А те: никого не видывали. Поблазнилось, бывает. До дому вместе дошли, ничего больше не слыхали.

Стали меня поить как велено. Я пью, а сам не верю. Что эти знахари могут такого, чего витамины не смогли, думаю. Только зря не верил. К концу недели на гулянку меня потянуло, ты понимаешь. К девчатам. Взял баян и бегом. Обрадовался, а как же. Месяца не прошло, Танюху встретил. Полюбил вроде, женился. Дочь родилась, а Лидочку никак забыть не могу. Однажды в отпуске собрался тихомолком – и в Забайкалье. На аэродроме-то остались кое-кто знакомые.

– Заправщицы и медсестрички? – весело предположил я.

– Так и есь, они. Порасспросил их. Рассказали, что полковник вскоре после моего досрочного дембеля перевелся куда-то. Едва ли не на Кубу. И семью с собой увез. В общем, пропали следы. Так и жил. С Танюхой своей, с ребятишками, а мысли нет-нет да вернутся к Лидочке. Из-за того и пировал. Запойно. А в прошлом году получаю, ты понимаешь, письмо. Только увидел почерк, дыхание перехватило. От нее, от Лиды. Оказывается, она тоже меня не забывала. Только замужем была. Верной, понимаешь ты, женой, поэтому и вестей не подавала. А тут муж ее бросил, к какой-то шалаве молоденькой удрал, она и решилась написать. Адрес-то мой у нее остался. Хорошую жизнь прожила. Трое детей, две дочери и сын. Сын в деда пошел, тоже военный летчик-испытатель. Фотографию прислала. Сама все такая же красавица, тоненькая как девчонка. И дочери красавицы. А сын… Ну так и есь, правильно подмигиваешь. Вылитый я. Одно лицо. Я ей пишу: это что, мой? Лида отвечает: твой. Только он, говорит, этого не знает, а сообщать пока не решаюсь.

Артемьич замолчал.

– Ну а потом что? – подбодрил я его.

– Да ничего особо хорошего. Лида все-таки набралась храбрости, сказала ему про меня. А тот: не знал никакого отца, кроме законного, и знать не желаю. Если, не дай бог, приедет этот твой деятель, с лестницы пинками спущу. – Артемьич осел в кресле, будто за один миг сделался тяжелей прежнего, и быстро отвернулся к окну.

– Н-да, дела, – сказал я сочувствующе. – Хоть с Лидой-то удалось повидаться?

– А как же! – Он оживился. – Да не один раз. Как раз, понимаешь ты, со свидания еду.

– Ну тогда совсем другое дело. Хеппи-энд состоялся, остальное пустяки.

– Еще бы Танюха моя так считала. А то ревнует ведь. Сейчас приеду, будет мне хеппи-энд. Многосерийный. Ну да ничего, я привычный. Переживу.

Справа мелькнул указатель со стрелкой «Шилово, 1 км». Я снизил скорость, чтоб не проскочить отворот.

– А ты к нам по какой надобности? На охоту небось? – Артемьич мотнул головой в сторону заднего сиденья, где лежали рюкзак и ружье в камуфляжном чехле. – Сейчас самый сезон на боровую дичь. Рябчиков у нас – страсть великая! Идешь по лесу, пищат со всех сторон. А то как вылетят прямо из-под ног, да с десяток сразу – «Ф-р-р!». Палкой сбивать можно.