Читать «Избранное. Том 1» онлайн - страница 72

Сдобрив таким способом пряностями всех лягушек, они обжарили их, еще полуживых, а затем залили соусом и поставили на огонь тушить. Офицеры сидели на корточках вокруг котла и слушали пояснения Ли-туаньчжана, слывшего отменным специалистом по приготовлению различных блюд из лягушек.

— Господа! — Обратился к офицерам полковник, польщенный глубоким вниманием к его пояснениям. — В честь этого изумительного блюда разрешаю выпить порцию спиртного.

— Благодарим вас, господин Ли-туаньчжан! — прокричали офицеры.

Подняв тост за здоровье полковника, офицеры принялись за еду. У солдат, сидевших тут же, невдалеке, и жевавших черствый хлеб с соленой зеленью, от душистого запаха жареных лягушек потекли слюнки…

Вдруг раздались выстрелы.

— Бандиты! — закричали, вскакивая, офицеры, а Ли-туаньчжан, только что положивший лягушку целиком в рот, с трудом проглотил ее, выкатив глаза, и прохрипел:

— К оружию!

Пока прошло первое оцепенение, пока солдаты открыли ответный огонь, человек двадцать китайцев уже лежали недвижно на земле.

Бойцы Ходжанияза обстреливали полк Ли-туаньчжана с двух холмов, не давая поднять головы сидевшим в камышах китайцам. Полковник попытался было с одним батальоном отойти назад, чтобы затем штурмовать холм, но с тыла его обстреляли джигиты Палтахуна. Гоминьдановцев, попавших в капкан, спасала темнота и камыши. Случись дело днем, в живых не осталось бы ни солдата.

— Сопахун! Окружить камыши! — приказал Ходжанияз.

Пока Сопахун, обойдя камыши, преградил выход из них, он потерял человек десять. Однако дело было сделано. Полк Ли-туаньчжана оказался заперт в узкой лощине. Солдаты растерялись.

— Ша! Ша! Ша!— бросил боевой клич полковники, размахивая саблей, в отчаянии рванулся вперед. Он понимал, что медлить нельзя, в камышах их перестреляют до единого.

Офицеры и солдаты, подхватив клич, кинулись за ним на сотню Палтахуна. Они бежали густой цепью, стреляя на ходу. Место падавших тут же занимали другие, положение сотни Палтахуна стало угрожающим. Джигиты начали отходить, тогда Палтахун, высоко подняв винтовку, крикнул:

— Отступление — смерть! Только вперед!

Он успел сделать лишь несколько шагов и упал…

В это время Ходжанияз сделал знак Асылкану.

Конная сотня Асылкана, стоявшая за холмом, полетела в бой. Но гоминьдановцы, оттеснив джигитов Палтахуна, уже залегли на холме и пустили в ход пулеметы. Коротко заржав, падали лошади, опрокидывались всадники. Видя, что победа уходит, Ходжанияз решил ввести в бой все силы. Вынув из кобуры маузер, он крикнул:

— Да поддержит нас дух предков! — и, хлестнув коня, устремился вперед.

За его спиной прогремело грозно и зловеще: «Смерть врагу!» — и все бросились в атаку. Гази-ходжа стремительно мчался на врага, стреляя из маузера, за ним джигиты, позабывшие о встречных пулях, несущих гибель.

Это был решающий бой, от него зависела судьба восстания. Хорошо вооруженный враг не хотел сдаваться. Джигиты Сопахуна, обошедшие камыши, ударили с тыла. Гоминьдановцы не выдержали бешеного напора атакующих и расстроили свои порядки.