Читать «Поэты пражского «Скита»» онлайн - страница 174
Сергей Милич Рафальский
Нет лучей, но отраженный свет Бьет от стен напротив, известковых… Над кроватью стертые подковы Счастье приносили много лет. Тень у ног пуста и коротка, А лицо прозрачнее и суше. Зеркало покажет у виска Сеть морщин, что стянет и задушит. И поверю — будет тот же свет, Белый и слегка голубоватый… С черным бантом на столе портрет, Для тебя заказанный когда-то. Вот портрету будет нипочем Состязаться с тою, на постели. Пятна проступают еле-еле — Ретушь сняла крылья за плечом. Только ты, что и меня забыл И его не получил когда-то, Будешь помнить шелест белых крыл, Мертвый свет руки голубоватой… 1935 «Ночные птицы»
«Письмо наизусть не пропеть…»
Письмо наизусть не пропеть. Поднимая глаза на раёк. Написано несколько строк, Что и в сердце не смеют звенеть. Татьяна, вслед за тобой. Хоть тысячу раз повторяй. Не взлетит потолок голубой, К райку не приблизится рай. От сердечного этого жара. От бессонного жара глаз. Ни косы твоей, ни пеньюара. Ни наперсницы в этот час… И не встретиться через годы Ни в гостиной, ни на балу… Только песенка с огорода, Только пяльцы твои в углу. Этой девочки деревенской Больше рядом со мною нет — Ленский… Сероглазый и не поэт. Мы остались вдвоем на свете, Познакомимся и поймем: Мох на брошенном пистолете, Осыпается белый дом… Ничего уже не исправить, Не писать до зари без сна: «Я люблю, для чего лукавить? Я — чужая, я неверна…» 1935 (?) «Ночные птицы»
«Придет пора, и будет чист…»
Придет пора, и будет чист Твой мир, простертый на закате, И стих, что станет не речист. Заговоривши об утрате. Презрев в последней тишине Свою любовь, свои измены. Оскудевающие вены Забудет сердце в полусне. И голос будет иссякать, Слова, что угли, потухая. Золою заметут тетрадь. И вот впервые, не вздыхая, В какой-то день, в какой-то час Услышишь ты иные звуки, В последний раз взметнутся руки И веки устрашенных глаз… И будет мерно холодеть Прекрасный сон самозабвенья, Уже привычные виденья Не устают сверкать и петь… И перед зеркалом своим. Волос раскладывая свитки, Ты, как музейный Серафим С ненумерованной открытки. Твоя душа, поклажу сил Земных отбросив без усилья, Колышет синие надкрылья Над парами скрещенных крыл… 1935 «Ночные птицы»
«Отчаялся день — не расцвесть…»
Отчаялся день — не расцвесть. Не в солнечном прежнем обмане, — Ты — в комнате, в белом тумане. Сегодня такая, как есть. И вот как ты нынче живешь. Когда не царит вдохновенье, Когда отступившая ложь Оставила мертвые тени У глаз и у губ, а с плеча Исчезла умелая ретушь Крыла, что несла, волоча. Ты взмахом небрежным по свету. Ну что же? — Теперь умереть. Ты жалуешься на усталость. Утратив пернатую малость. Где даже руки не согреть. Ты пальцами шаришь вокруг, Но нету луча за тобою, И комната не голубою, А серою кажется вдруг. Умри. Это осень пришла. Три месяца будет все то же, А зимнее солнце поможет Тебе, ты отыщешь крыла. И там, и в раю, где такие. Налгавшие людям во сне. Приняв за фиалки, втайне Рвут звезды за стебли тугие… 1935 «Ночные птицы»
