Читать «Без права на покой (Рассказы о милиции)» онлайн - страница 8

—  Но разве не бывает, что следствие терпит пораже­ние? Из-за своей ли неопытности, из-за отсутствия убеди­тельных улик — неважно. Так или иначе, а преступника милиция вынуждена бывает отпустить. Где же тогда гарантия, обеспечивающая наш с вами краеугольный те­зис, что всякое преступление будет раскрыто?

—  Напомню еще раз: человека, чья вина не установле­на судом, называть преступником никто не вправе. Так что, говоря официально, преступников милиция не отпус­кает. Мы стражи закона, и потому строжайшее соблюде­ние его духа и буквы считаем своей первейшей обязан­ностью. Презумпция невиновности личности для нас свя­щенна, человек не обязан доказывать свою невиновность, в доказательствах нуждается только вина. И потому, ког­да истекают установленные Уголовно-процессуальным кодексом сроки и веских доказательств у следствия недо­статочно, сотрудники милиции освобождают подозревае­мого...

—  Даже если внутренне убеждены, что перед ними — преступник?

— Даже если убеждены. Хотя, скажу прямо, такое бывает не часто.

—  И все же бывает? Представляю, какие чувства должны испытывать в этих случаях сотрудники милиции! Сознание того, что злодеяние осталось безнаказанным, мне кажется, не может не мучить. Должно быть, это боль­но задевает профессиональную гордость?

—  Вопросы профессиональной амбиции — это пустяк по сравнению с горькой мыслью, что отпущенный пре­ступник может снова причинить людям зло, снова нару­шить закон. Много лет прошло, а в памяти у меня до сих пор живет некий Пастушков. Такие случаи запоминаются на всю жизнь. Помню, в бытность мою в Красноярске, где я работал заместителем начальника краевого управления уголовного розыска, поступило ко мне сообщение о тяж­ком преступлении на станции Козулька. Сразу начали от­рабатывать несколько версий. И вот одна ниточка привела к некоему Пастушкову, этакому молодому красавцу, неоднократно судимому, наглому и самоуверенному. Ког­да улик появилось достаточно, Пастушкова задержали. Сначала он держался спокойно, даже нахально. Потом шумел, возмущался — незаконно, мол, задержали. Много часов провел я с ним с глазу на глаз в кабинете — и дрог­нул Пастушков. Поймался на противоречиях, да и улики против него были серьезные. Все рассказал о преступле­нии. Подписал признание. Потом попытался бежать из- под стражи. Написал брату, что ой сознался и что теперь ему будет худо.

И надо ж было такому случиться: бывалые соседи по камере подговорили подростка Ваську С. взять преступле­ние Пастушкова на себя! Я встретился с парнишкой, по- доброму поговорил с ним. Он признался: «Дядьки научи­ли...» Пастушков ничего не знал о Ваське и уже ни на что не надеялся. Но когда он ознакомился — так положено — с материалами следствия и увидел протокол с самоогово­ром Васьки С., то сразу изменил тактику. Заявил: преступ­ления я не совершал! Суд направил дело на доследование, а когда обозначенные законом сроки истекли, Пастушкова освободили.