Читать «Такая долгая полярная ночь.» онлайн - страница 156

После смерти отца мама и я уехали во Владивосток. Здесь моя мать стала работать в отделе иностранной корреспонденции Главного почтамта города. Ей пригодились знания английского языка. Не буду подробно распространятся, как было трудно жить во Владивостоке в то время. Менялись правительства, в городе хозяйничали то казаки атамана Семенова, то японцы, оккупировавшие город и помышлявшие отхватить Приморье. Но им помешали американцы, тоже высадившие военных моряков во Владивостоке. Жили мы у различных хозяев, сдававших комнату маме. Мама брала меня на работу, и я сидел на маленьком коврике у нее под столом. Помню два эпизода нашей жизни. Жили мы тогда в районе Голубиной Пади. Так назывался жилой район на возвышенности, можно сказать на сопках, окружающих Владивосток. Была зима, чуть брезжил рассвет, и мама со мной спешила на работу. Впереди темная мужская фигура, увидев маму, шарахается в сторону, но, увидев меня, говорит маме, что сейчас так опасно ходить в такое время, что он испугался, приняв маму в предрассветном мраке за грозящую ему опасность. Пошли вместе. Он тоже спешит на работу. Идем по тропинке между снежными сугробами по склону. Вдруг мужчина останавливается и говорит: «Мешок» — и ощупав его, с ужасом восклицает: «В мешке тело, на ногах женские туфли на каблуках, Боже, убили женщину!» Так мы с мамой ходили на работу. Однажды мама шла со мной, держа меня на руках, я устал идти пешком. Мне ведь тогда не было пяти лет. Улица, по которой мы шли, полого спускалась к центральной улице города — «Светланке». Там шла стрельба. Из ворот частного одноэтажного дома выбежала пожилая женщина и стала отговаривать мою маму идти туда, где стреляют, а мама ответила, что если она не придет на работу, ее уволят. «Оставьте ребенка у нас, — попросила женщина. — Ведь вы идете на смерть». Мама оставила меня, вручив и документы мои (метрическое свидетельство). К счастью, она вечером вернулась живая, а мои слезы в течение дня успокаивала собака — сеттер по кличке «Норма». Так нас приютила семья Микрюковых. Дочь и зять хозяйки были в партизанах, которые боролись против японцев в отступивших в Приморье частей белой армии. Скажу одно: редкое мужество моей матери помогло нам выжить в эти сумбурные годы. Наделенная добрым, отзывчивым сердцем и твердым, гордым мужественным характером, она жила мною, своим единственным сыном, не помышляя о новом замужестве. Ей, только ей я обязан тем, что она воспитала во мне черты порядочного человека, воспитала во мне чувство чести, которое превыше жизни.

Много пришлось пережить моей матери за свою девяностолетнюю жизнь. Она умерла на 91-м году жизни 12 октября 1971 года. Только четыре войны пережить и прочувствовать умом и сердцем — это уже подвиг. А беды: смерть мужа, перелом бедра сына в гололедицу во Владивостоке, когда ведущий хирург городской больницы Кеслер сказал, что мальчик останется калекой — хромым на всю жизнь, и несказанная радость, что это не произошло. Сколько волнений: русско-японская война 1904 года, ранение мужа, первая мировая война, в промежутке — боязнь за мужа, участника революции 1905 г., смерть мужа, гражданская война в России, в Приморье, тяжелая борьба за существование, нелегкая жизнь в Нижнем Новгороде, осуждение сына и уверенность, что он погиб. Отечественная война и все лишения, связанные с войной. Великая радость, когда вернулся сын. А от радости тоже умирают — сердце не выдерживает. Такова героическая жизнь моей матери. Да успокоит Бог ее душу! До своей смерти я благодарен своей матери. За ее любовь, мужество, за ее героическую душу.