Читать «Русские летописи и летописцы X–XIII вв.» онлайн - страница 37

Подводя итог сказанному, следует отметить, что у нас нет убедительных данных, позволяющих утверждать, как это делал А. А. Шахматов, что свод Иоанна является общерусским явлением, вобравшим в себя летописание новгородское, черниговское и других городов. Небольшие хроникальные известия об убийстве Глеба Святославича в Заволочьи, о княжении Святополка в Новгороде, Владимира Мономаха в Смоленске или Чернигове, а также полоцкая история с рыщущими по улицам города бесами не обязательно должны быть переписаны из земельных летописей. Они вполне могли быть и без этого известны киевскому летописцу.

Видимо, больше оснований говорить не об общерусском своде Иоанна (Начальном, по терминологии А. А. Шахматова), а лишь о его летописи. Общерусский свод, который затем станет основой всех позднейших региональных летописей, сложится позже, им будет «Повесть временных лет».

По мнению ряда других исследователей, в Киеве во второй половине XI в., кроме летописания Печерского монастыря, имела место еще одна летописная традиция. Ее следы будто бы обнаруживаются в тех статьях, в которых говорится об Изяславе Ярославиче и его сыне Ярополке. Собственно, речь идет не о всех известиях об этих князьях, а лишь о тех, где содержатся записи об их смерти. И. П. Еремин был настолько поражен содержанием летописной статьи 1078 г. и изменением отношения летописи после 1073 г. к Изяславу, что высказал мнение о двух различных биографах великого князя. Приблизительно до 1073 г. о нем писал один летописец — не сторонник князя, потом другой, однозначно симпатизировавший ему. Н. Н. Ильин объяснил двойственность в изображении Изяслава изменившимся к нему отношением печерских летописцев. Согласно А. Г. Кузьмину, комплекс известий об Изяславе и его сыне Ярополке следует связывать, скорее всего, не с печерским летописанием, а с исторической письменностью Десятинной церкви. Ему кажется маловероятным положение, когда Печерский монастырь, едва возникнув, должен был монополизировать древнерусскую историографию, отстранив более древние религиозные и культурные центры.

Впервые мысль о летописании Десятинной церкви второй половины XI в. высказал А. Н. Насонов. На нее навела его летописная статья 1086 г., в которой повествуется об убийстве и погребении Ярополка Изяславича. Мало кто из удельных князей удостоился такой чести. Ярополка хоронили в Киеве, в церкви св. Петра Дмитриевского (Михайловско-Златоверхого) монастыря в присутствии великого князя Всеволода, его сыновей, а также митрополита Иоанна «с черноризцы и прествитеры и вси Кияне». Тело Ярополка положили «в рацѣ мраморянѣ».

Необычайная пышность погребального ритуала могла быть вызвана трагической смертью Ярополка, убитого «проклятым» Нерадьцем. История не знает, кем был подослан убийца Ярополка, однако исходя из того, что князь конфликтовал с Всеволодом Ярославичем и его сыном Владимиром, можно предположить их причастность к этой смерти. В таком случае всекиевский траур во время похорон Ярополка выглядит как искупление греха перед ним великого князя.