Читать «Блок 11» онлайн - страница 23

Пьеро Дельи Антони

– Ну, и как у тебя сегодня дела?

– Herr Professor Кройц не приходил. Ему нездоровится.

– То есть у тебя не было занятий?

– Нет, были. Мама заставила меня решить несколько задач. Затем я прочел книгу.

– Какую книгу?

– Книгу про пиратов…

– Интересная?

– Очень. В ней так много приключений! Папа, когда я вырасту, я смогу стать пиратом?

– Пираты – это преступники, Феликс.

– Но в книге они такие славные!

– Сомневаюсь, что стать пиратом – это хорошая идея.

– А как по-твоему, это трудно – стать пиратом? Для этого нужно сдавать какой-то экзамен?

– Ну, для начала нужно научиться плавать по морю на корабле… Если хочешь, можешь поступить в военно-морскую академию.

– Не-е-ет, не хочу… – Феликс недовольно поморщился. – Там ведь нужно учиться!

– Ну ладно, Феликс, мы над этим еще подумаем. Ты ведь еще, по-моему, слишком мал. Для начала я следующим летом научу тебя плавать…

Донесшийся с нижнего этажа женский голос прервал их разговор:

– Феликс!.. Феликс, ты где?

Брайтнер и сын услышали, как по лестнице кто-то поднимается, а затем в комнату вошла Фрида.

– А-а, ты здесь… Привет, Карл. Ты уже освободился?

– Я стараюсь разделаться с делами как можно быстрее. Мне хочется поужинать вместе с вами.

Брайтнер поднялся со стула и поцеловал жену в щеку.

– Тогда я начну накрывать на стол, – сказала его супруга. – Пойдем, Феликс, не мешай папе, он занят…

– Нет, мама, он уже не занят. Папа только что сказал мне, что хочет поиграть со мной в шахматы. Правда, папа? – Мальчик повернулся к отцу и украдкой ему подмигнул.

– Да, Фрида. Мы быстренько сыграем одну партию…

Женщина вопросительно посмотрела на мужа: обычно ему не нравилось, что Феликс крутится рядом, когда он работает. Тем не менее она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

– Что это с тобой случилось? – спросил Брайтнер у сына, когда они остались вдвоем. – Тебе ведь раньше не нравилось играть в шахматы…

– Так я ведь знаю, что тебе хотелось в них поиграть, правда, папочка?

Комендант, улыбнувшись, достал шахматную доску и, высыпав из коробки фигуры, расставил на доске лишь несколько из них. Феликс, молча наблюдавший за его действиями, тут же спросил:

– Папа, а почему ты не поставил их все?

– Это особенная партия, Феликс. Видишь?

Брайтнер стал поочередно показывать пальцем на главные фигуры.

– Папа, но ведь у черных, кроме короля, есть только два коня, два слона, ладья и пять пешек. А у белых – все фигуры.

– Это не вся партия, Феликс. Это ее финальная часть. Ты, Феликс, будешь играть белыми, у которых все фигуры. Я же рискну сыграть черными.

– Я так не хочу, папа. Можно играть черными буду я?

– Но у них же не все фигуры, Феликс. Ты не сможешь выиграть.

– Это неважно, папа. Мне нравятся черные. Их ведь так же мало, как и пиратов. Поэтому они мне нравятся больше.

– Ну что ж, хорошо, – вздохнул комендант. – Бери себе черных, если хочешь.

Брайтнер поставил шахматную доску так, чтобы его сын играл черными.

– А теперь мы посмотрим, какой тут может быть расклад, – пробормотал он себе под нос.

6 часов вечера

Барак, в котором располагалась эсэсовская прачечная, представлял собой одноэтажное деревянное строение и занимал большую площадь – почти такую же большую, как и стандартный кирпичный Block, где содержались заключенные. Сейчас внутри него было пусто. Häftlinge, занимавшиеся днем стиркой, разошлись по своим блокам. В воздухе чувствовался сильный запах щелока и других моющих средств. Десятеро приговоренных зашли в прачечную под конвоем и стали настороженно оглядываться. Большинство из них еще никогда здесь не бывало. В глубине помещения виднелись паровые агрегаты, при помощи которых выполнялась санитарная обработка одежды, промышленные котлы, где осуществлялась стирка, и массивные барабаны для отжима белья. Примерно посередине барака были натянуты веревки, на которых белье сушилось, и сейчас на них висело несколько десятков комплектов эсэсовской униформы. Чуть ближе к выходу были свалены в кучу одеяла, штатские куртки и брюки, белье и головные уборы. Еще ближе к выходу находился длинный стол, а возле стола стояла пара грубо сколоченных стульев, изготовленных в столярной мастерской лагеря. С потолка прямо над столом свисала лампочка, освещавшая под собой площадь лишь в несколько квадратных метров.