Читать «Булгаковский переворот» онлайн - страница 9

Воланд обрушивается на Москву, как бич Божий. Он карает бюрократов, разгильдяев, взяточников и проходимцев. Но, как писал Лакшин, «апофеоз карательной миссии Воланда - преследование им ябедников и соглядатаев». В терминах 60-х миссия Воланда могла быть приравнена к разоблачению Ста­лина. Хотя такие простодушные аналогии и не делались, их подразумевали.

Однако такой трактовке Воланда отчаянно сопротив­лялся сам роман. Достаточно прочесть эпилог, чтобы убедить­ся, что вся деятельность Воланда по искоренению пороков оказалась абсолютно бесплодной: ничто не изменилось в Москве. Только поменялись местами бесчисленные Лиходе­евы, Семплеяровы, Алоизии Могарычи. Если Воланд пришел в Москву, чтобы карать головотяпов и разгильдяев, то прихо­дится признать, что миссию свою он провалил.

И это совершенно естественно. Воланд и его свита дей­ствуют в Москве по законам Москвы же. Они подсовывают доллары Никанору Босому, избивают Варенуху, искушают обывателей фальшивыми червонцами. Как бы фантастичны ни были их приемы, они вполне соответствуют жизни булга­ковской Москвы. Да и борются они с пороками заодно с мили­цией. Разве не ее дело следить за преступниками?

Но ни милиция, ни Воланд не смогли преодолеть вязкость московской среды: она вышла победительницей.

Правда, Воланд освобождает Мастера из лечебницы. Но и этот акт, по сути, не нарушает законов. Не зря Коровьев так щепетильно соблюдает правила прописки.

И окончательная судьба судьбы Мастера и Маргариты решается не самим Воландом, а благодаря вмешательству Иешуа. Как говорит Воланд, «каждое ведомство должно зани­маться своим делом».

Да и не слишком ли пышен, не слишком ли роскошен облик Воланда и его обиход? Излишество, граничащее с мещанством, отличает и убранство квартиры №50, и бал с бас­сейнами коньяка и фонтанами шампанского. Обо всем этом мог бы мечтать какой-нибудь Жорж Бенгальский. Но вряд ли Булгакову, с его воспеванием интеллигентного, «турбинско- го» быта, так уж импонировала эта варварская роскошь. Вспо­мним, что Иешуа и Мастер лишены вещей.

Воланд произносит в романе ряд ключевых фраз: «Ни­когда и ничего не просите», «Что бы делало добро, если б не было зла». Но все они отражают именно авторское понимание мировой справедливости и не имеют отношения к непосред­ственной деятельности Воланда в Москве.

Воланд представляет неотъемлемую часть справедли­вости - зло. Но он же воплощает и идею его бессилия. Даже восстановление романа Мастера не имеет отношения к Волан- ду. Если рукописи не горят, они не горят вообще - вмеши­вается дьявол в их судьбу или нет.

Казалось бы, естественный антагонист Воланда - Иешуа. Но первые читатели романа понимали их скорее как союзни­ков. Не станет же проповедник абсолютного добра защищать ябедников и соглядатаев. Хотя, конечно, именно это и соответствовало бы взглядам Иешуа.Как ни доставалось безобидному философу от критиков за абстрактный гуманизм, обаяние Иешуа так велико, что именно в нем многие видели главного героя книги.

Правильно писал архиепископ Иоанн, что в булгаковском парафразе Евангелия советские безбожники открывали для себя христианские истины. Причем часто не делая различия между героем романа Иешуа Га-Ноцри и Иисусом Христом, героем другой все же истории.