Читать «Бельгийская новелла» онлайн - страница 40
Хуго Рас
— Вам нечего волноваться о конторе. Период сейчас спокойный; ваш заместитель Соэ вполне справится; Ариадна ему поможет, вот и все. Нужно позвонить в «Сабену» и «Пан-Американа», выяснить, когда ближайший рейс. Паспорт выдают немедленно, если необходимость срочного вылета подтверждается телеграммой. Но я могу обратиться и в министерство иностранных дел, если возникнут трудности.
И уж если г-н Кош как одержимый все еще продолжи сопоставлять время, машинально подыскивал ненужные слова, продиктованные неосознанной потребностью покритиковать Гарри Джорджа, — зачем просить, чтобы сообщили отцу? Не думал же он, что Лмберы похоронят себе эту тайну? И зачем, зачем писать, что он в отчаянии? Разве в этом мире осталось что-нибудь, кроме отчаяния? — то делал это, как и сам заметил, для того, чтобы не заострять внимания на самых ужасных словах —
Его плечи долго вздрагивали, мадемуазель Амбер, стоя рядом, положила на них свои красивые белые руки, привыкшие ощущать, как покачиваются столы от толчков мертвецов, и может, флюид, который источали прижатые к его плечам ладони, почти сразу успокоил его.
— Извините, — сказал он, вытирая глаза и заросшие бородкой щеки. Затем громко высморкался.
Г-н Амбер ждал, тоже борясь с желанием заплакать, сдавившим ему горло. Но он сделал над собой усилие и заговорил:
— Так вам будет легче, мосье Кош. Надо поплакать. Теперь послушайте меня: нужно готовиться к отъезду. На бирже дела не блестящи, и, кроме ваших ценных бумаг, у вас, наверное, не слишком много наличных денег после затрат на свадьбу. Вы можете воспользоваться счетом фирмы.
Тошнота возвращалась; не говоря ни слова, он отрицательно покачал головой. Хозяин прервал молчание.
— Разумеется, это пособие, а не ссуда, — сказал г-н Амбер, как бы смирившись.
Нет, нет. Тошнота слишком сильная, чтобы можно было произнести хотя бы слово. Нет, он не поедет. Не хочет видеть снова Гарри Джорджа. И даже не станет набирать длинный номер, указанный в телеграмме, он ничего не желает знать ни о травме черепа, ни о пути в клинику, ни о том, говорила ли она что-нибудь после катастрофы, фотографировалась или снималась на кинопленку во время этой поездки по Америке, и было ли ее лицо…
Он не мог сказать ни слова и лихорадочно сморкался, каждый раз старательно вытирая усы. Наконец гнусавым, но твердым и решительным голосом он все же произнес:
— О, дет! Посье, де требуйте от педя этого.