Читать «Задание Империи» онлайн - страница 351

…Еще одной причиной высоких потерь во время Июньского Конфликта стало массированнное действие диверсионных групп в нашем тылу. Русские дерзко нападали даже на нашу бронетехнику, используя динамореактивные гранатометы. Карательные меры, предпринятые охранными частями для наведения порядка, казалось, лишь озлобили местное население и сделали войну со стороны русских поистине тотальной…

…

… Очевидным шагом в данной ситуации было бы остановить производство танка III и максимально увеличить производство модифицированного танка IV, оснастив его длинноствольным 75-мм орудием и увеличив эффективную толшину лобовой брони с учетом наклона листов до 80 мм, то есть доведя его до предела возможностей модернизации. При этом надлежало максимально увеличить объем выпуска таких танков и самоходных орудий на их базе, остановив выпуск автомобилей гражданского назначения. Однако Министерство обороны и вооружения, стремясь избегнуть предложения таких шагов, которые бы серьезно сказались на уровне жизни немцев, выдвинуло другой план — создать и освоить в производстве совершенно новый массовый танк с 75-мм орудием и лобовой броней в 100 мм, который бы имел резервы совершенствования, на основание проекта, выдвинутого фирмой МАН. ОКХ удалось добиться у фюрера одобрения этого проекта, несмотря на мои личные возражения, вызванные тем, что переход на новый вид танка в условиях войны неизбежно снизит объем производства танков и усложнит ремонт их в частях. Другой проект ведомства Тодта — тяжелый танк с 88-мм орудием на базе опытной партии машин „Леопард“ был решительно отвергнут фюрером, как ненужная гигантомания.

Причиной таких решений послужило появление у русских нового вида танка, который в наших документах числился как „Летающий дракон“. Его производство осваивалось на Царицынском заводе, и русское командование не спешило использовать его в боевых действиях, кроме отдельных исключительных ситуаций, к одной из которых как раз и относится уничтожение роты танков „Леопард“ под Минском. Эта опытная партия наших танков, задуманных, как штурмовые, была оснащена короткоствольным 75-мм орудием, также используемым для танков IV. При огневом контакте с „драконами“ выяснилось, что снаряды этой пушки неспособны поразить русские танки в лоб; из трех „драконов“, которые были обстреляны, только один был поврежден, потеряв ход, но при этом не загорелся и экипаж его, не покинув машины, продолжал вести огонь. В то же время „Леопарды“ одни за одним выходили из строя как от огня 85-мм орудий трех „драконов“, так и от огня замаскированных на опушке леса 75-мм и 100-мм противотанковых самоходных орудий русских.

Весь этот опыт начала кампании привел наше командование и Министерство обороны и вооружения к следующим выводам, которые внешне представлялись едва ли не очевидными. Во-первых, принципы, заложенные в конструкцию танка IV, имеющего бронекорпус с малыми углами установки броневых листов, устарели, что и подтверждают новые танки русских. Во-вторых, выпуск разработанного ранее по этим принципам тяжелого танка „Леопард“, как и его модификации „Тигр“ с доведением толшины брони до 150 мм и оснащением 88-орудием на основе зенитного не даст нашим войскам решающего преимущества, поскольку такой танк фактически нужен главным образом для получения перевеса в крупных сражениях, а все остальное время его транспортировка и ремонт будут представлять для наших частей неизбежные трудности. С другой стороны, этот танк так и не станет неуязвимым из-за появления у русских 100-мм самоходного орудия. В-третьих, решающую роль играет не появление в войсках некоторого количества танков, превосходящих по техническим характеристикам танки противника, а создание грамотной и продуманной до тонкостей системы современного вооружения, где войска, принимающие участие в боевых действиях, должны быть насыщены современной бронетанковой техникой, которая была бы хорошо изучена экипажами, и ремонт которой должен быть предельно упрощен. Наконец, в четвертых, на основе разведданых был сделан вывод, что возможности модернизации „драконов“ исчерпаны. Из всего этого следовало, что для обеспечения длительного превосходства перед противником наши войска должны получить массовый танк весом не более 45 тонн, конструкция которого должна быть основана на новых принципах, и который, в отличие от танков русских, имеет дальнейшие резервы совершенствования. Особое внимание должно было быть уделено массовости производства, поскольку в 1940 году вся наша промышленность выпускала менее полутора сотен танков в месяц, в то время как русские только на Нижегородском заводе в месяц производили до пятисот „Скорпионов“ и другой бронетехники на их базе. Была поставлена задача поднять выпуск в Германии новых танков, проект которых получил название „Пантера“, до 600 в месяц.