Читать «Рассказы арабских писателей» онлайн - страница 96

Свисавшие во все стороны ветви этого дерева создали своеобразный навес. Прикрепив к веткам материю, у дерева устроили шалаш. Оттуда вышла старуха и попросила часового разжечь огонь.

Но где взять топливо? Вокруг не было даже сухой травы. Землю покрывал снег. Сырые, налитые соком ветки не будут гореть. Оставалось одно — разбить приклады и превратить их в топливо.

Около пламени костра, зажженного из полутора десятков сломанных о скалы винтовок, на шерстяном ковре, разостланном на покрытой снегом земле, мучилась в родовых схватках женщина. Раздавались приглушенные стоны, и ночь несла их вглубь долины. Волнение отражалось на суровых лицах воинов.

Прошло два часа, показавшихся вечностью. Языки пламени постепенно затухали, вспыхивая; они посылали свой бледный свет в глубину темного леса, озаряя стволы деревьев, стоявших, подобно колоннам древнего храма, давным-давно всеми покинутого. Люди то громко шумели, то шептались. Всякий раз, когда ветер качал языки пламени из стороны в сторону, тени людей принимали странные, причудливые очертания. Казалось, что все это происходит в заколдованном лесу. И когда огонь почти совсем погас, на шерстяной ковер над заснеженной землей упало нежное тельце, полное жизни. У ребенка вырвался первый крик, которому ответил радостный возглас: «Мальчик!»

С зарей караван тронулся в путь. Он поднялся в горный проход, чтобы через него выйти в долину.

Я не знаю, какое имя дали родившемуся ребенку, но твердо уверен, что это — сын восстания, что он родился в его огне и продолжит дело, начатое отцами.

Ирак

АХМЕД АС-САЙИД

Баддай ал-Фаиз

Перевод Г. Батурина

Был десятый день мая… Евфрат бурлил, и его воды готовы были смыть береговые дамбы. Встревоженные крестьяне различных племен, обитавших между Зи аль-Кяфалем и Куфой, так же как и крестьяне других районов, расположенных по побережью Евфрата, день и ночь дежурили у дамб. Люди были напуганы надвигавшейся опасностью, еще месяц назад казавшейся незначительной.

Дул влажный ветерок, оживляя несчастных, вселяя в них силы, которые были им так необходимы.

Изнуренные тяжелым трудом, едва держась на ногах, крестьяне продолжали упорно бороться со стихией. Они спасали посевы и скот — единственный источник их существования.

В полях — возле крестьянских хижин, построенных из гнилого тростника, циновок и пальмовых листьев, и вдоль берега реки колосилась, радуя глаз, созревающая желтая пшеница. Близилось время жатвы.

Наступило утро. Люди снова принялись за укрепление дамб. Они, как муравьи, рассеялись по берегу, снуя взад и вперед, укрепляя непрочные места, поднося к ним песок, хворост, тростник, циновки, подпорки, веревки и другой материал.

Безжалостно подгоняемые инженерами и своими вождями, они работали без передышки. Немного отдохнуть им удалось лишь в полдень.

Внезапно, как это обычно бывает в Ираке, погода резко изменилась. Налетела буря, солнце скрылось, река взволновалась. Опасность наводнения усилилась, ибо дамбы и так уже сдерживали гораздо больший напор, чем это было рассчитано при их постройке.