Читать «Рассказы арабских писателей» онлайн - страница 76

— Поторопитесь, ребята, — сказал один из моих друзей и, помолчав немного, добавил: — Есть хочется.

Мы пошли быстрее. Кто-то запел прекрасную песню горцев. Я задумался: чем же накормить товарищей по окончании дела? Нас было четверо: студент, которого провалили на экзаменах; молодой Хасан — уже в течение двух месяцев безработный; находчивый и проницательный Ибрагим, работавший счетоводом в небольшом магазине на зеленном базаре, и я. Ибрагим на свою нищенскую заработную плату содержал семью из пяти человек, всегда голодных и вечно нуждающихся в одежде. Никто, кроме меня, не имел возможности пригласить друзей к себе. Среди своих товарищей я считался зажиточным, хотя, как и другие рабочие, работал по двенадцать часов в сутки, получая жалкие гроши. Я занимал маленькую комнатушку в полуразвалившемся доме. Да, мы лишены всего, но у нас есть мечты и вера в светлое будущее. Это и вдохновляет нас на борьбу, полную опасности. Нас побуждает к борьбе также и судьба многих сотен девушек, прозябающих в верхних этажах домов квартала аль-Гариб. Эти девушки вынуждены продавать свое тело за кусок хлеба и увядают, как цветы, едва успев расцвести. В их ввалившихся печальных глазах видно тяжелое страдание…

Звонкая песня горцев, которую не переставал петь мой товарищ, напомнила мне о тяжелой участи Гайам. О Гайам! Ты продаешь свое тело, но твоя душа остается чистой и непорочной. Между нами существует что-то похожее на любовь… Зачем врать? Меня влечет к тебе большая, глубокая любовь. Под звуки грустной песни ты часто рассказывала мне целые главы из своей трагической жизни… Гайам, как много передумано: о тебе, о себе, о нашем будущем, о моей пустой и мрачной комнате. Не раз думал я о том, как достать деньги для нашей свадьбы…

О Гайам, Гайам! Не могу удержаться от слез. Иногда мне кажется, что я вижу тебя посреди улицы в луже крови, зарезанной безумным, диким пьяницей. Ты мертва. Теперь никто не оживит мою мрачную комнату… Как ни страшны были эти мысли, но они еще больше увеличивали мою готовность бороться за освобождение от горя, нищеты, бесправия.

Перед моим взором прошли и беспризорные ребятишки, бродящие по улицам в поисках отбросов для своего пропитания. На каждом шагу я видел бедствия и страдания. Они и привели меня на путь борьбы…

Я был так погружен в свои мысли, что не заметил, как мы вновь достигли края леса. Неожиданно сзади послышался шум шагов. Мы пошли медленно, чтобы разглядеть, кто идет. Шаги становились все отчетливее. Наконец из-за деревьев показались три фигуры. Двоих мы узнали сразу: это были наши прежние преследователи. Они вели человека, закованного в кандалы. Мы поняли, что они поймали какого-то бедняка, устроившегося на ночлег в лесу и заподозренного в расклеивании листовок.