Читать «Нутро любого человека» онлайн - страница 202

Прежде чем улететь сюда, я попросил Аланну выйти за меня замуж. Она ответила согласием, мгновенно. Слезы, смех, всего в избытке. Сдается мне, она ожидала моего предложения уже не один месяц. В тот день, в субботу, я повел Арлен и Гейл на прогулку в Центральный парк. Арлен захотелось покататься на коньках. Мы с Гейл сидели среди зрителей, наблюдая за нею (Арлен катается вполне прилично), грызли крендельки с солью. И Гейл спросила, серьезным, взвешенным тоном: „Логан, почему ты не женишься на маме? Я, правда, была бы этому рада“. Я чуть было не вспылил и переменил тему, однако вечером, после ужина (мы были одни) взял да и сделал предложение. Это верно, меня очень влечет, физически, к Аланне, она нравится мне, однако я не могу, если честно, сказать, что люблю ее. Если бы ты любил ее, стал бы ты до сих пор валять Джанет Фелзер? Аланна говорит, что любит меня. Беда в том, что после Фрейи я, по-моему, никого по-настоящему полюбить не способен. Но я счастлив, наверное, — и более того: я рад, доволен, что мы поженимся. Я привык быть женатым человеком; и отвык жить сам по себе — одиночество это не то состояние, которое я приветствую и которым наслаждаюсь. Меня не покидает, однако же, мысль, что я женюсь на Аланне потому, что это позволит мне быть рядом с Гейл… Что, вероятно, очень глупо с моей стороны: не всегда же она будет оставаться очаровательной, забавной пятилеткой. И все же, carpe diem. Кому, как не мне, жить по этой аксиоме?

[ЛМС женился на Аланне Рул 14 февраля 1953 года: на скромной гражданской церемонии присутствовали лишь дети Аланны и несколько друзей. Титус Фитч слег в инфлюэнце и приехать не смог, — так он сообщил.

На этом месте нью-йоркский дневник прерывается больше чем на два года, возобновляясь в начале 1955-го. ЛМС покинул квартиру на Корнелиа-стрит и перебрался к Аланне, на Риверс-драйв. Дом в Мистик („Мистик-Хаус“, как он его называл) создавал горячо любимый ЛМС контраст Нью-Йорку. ЛМС продолжал управлять галереей „Липинг и сын“, однако в неустойчивом перемирии между ним и Морисом начали обозначаться признаки напряженности.]

1955

Воскресенье, 10 апреля

Мистик-Хаус. Теплый солнечный день. Вполне мог бы быть летним. Кизил в цвету. Сижу в саду, притворяюсь, будто читаю газету, а на деле, только и думаю, что о первой сегодняшней выпивке. Незадолго до 11-ти иду на кухню и открываю банку пива. Вокруг никого, поэтому я делаю пару больших глотков и доливаю банку бурбоном. Возвращаюсь с ней в сад и газета вдруг начинает казаться мне интересной. „Уже пьешь?“ — спрашивает Аланна самым ядовитым своим, неодобрительным тоном. „Господи-боже, всего-навсего пиво“ — протестую я. Эта порция помогает мне продержаться до полудня, в который я законным образом смешиваю „мартини“. Аланна выпивает одно, я три. За ленчем открываю бутылку вина. После полудня дремлю, потом спускаюсь на берег и брожу среди скал с детишками. Когда возвращаюсь домой, уже наступает время предобеденного скотча с содовой, может быть, двух. За ужином снова вино, после него — бренди, а там пора и в постель. Вот таким манером мне и удается пережить воскресенье на природе.