Читать «Сталин. Наваждение России» онлайн - страница 11

Разумеется, такие фразы вождя не имели никакого отношения в реальности, однако они производили, скажем, на того же Булгакова определенное впечатление».

Объяснений множество.

«Шекспировская крупность зла заставляла и Булгакова, и Пастернака, — считает знаток русской литературы Мариэтта Чудакова, — предполагать шекспировскую крупность и сложность самой личности Сталина. Это была их ошибка».

Думаю, дело было и в другом. Все вокруг, решительно все восторгались Сталиным! Как в ревущей от счастья толпе демонстративно отойти в сторону? Отстраниться? Сохранить хладнокровие? Скептически взирать на стоящих рядом? Кто не жил в тоталитарном обществе, тот не поймет, насколько это страшно — оставаться иным, чем остальные.

А вот еще одна причина: увидеть в вожде тирана — значит, признаться самому себе, что в стране существует диктатура и ты ей верно служишь! Что делать со стихами, написанными во славу революции, Ленина, партии? Считанные единицы были готовы понять и признать реальность…

Большевики отрезали страну от мира. Железный занавес появился не после Второй мировой войны, а еще после Гражданской. Выезд из страны запретили. Разрешались только служебные командировки (они были очень редкими) — и для многих это закончилось печально: обвинением в шпионаже и смертным приговором. Иностранцев пускали только в силу необходимости, и встречаться с ними было рискованно даже для уполномоченных на то лиц. Зарубежную прессу получали только несколько важнейших учреждений: ЦК партии, наркомат иностранных дел, НКВД… Внутри страны существовала невероятно жесткая цензура. Люди не знали, ни что происходит, ни что творится в стране.

Замечательный писатель Михаил Михайлович Пришвин записал в дневнике 1 ноября 1937 года: «Больше всего ненавижу газету “Правда” как олицетворение самой наглой лжи, какая когда-либо была на земле».

Никто из соратников не мог оспорить лидерство Сталина. Но его борьба за единоличную власть продолжалась не один год. Дорога к власти не была простой. Ничто не было предопределено. Его соперникам и оппонентам не хватало жестокости, беспринципности, изощренности в интригах, невероятного коварства. Да и не так уж они жаждали занять кресло первого человека. Им, конечно же, тоже нравилась власть, но не было в них страсти, которая пылала в Сталине и заставляла его двадцать четыре часа в сутки думать о власти. Воспоминания его соратников свидетельствуют: ни на что иное он не отвлекался и ни о чем другом не думал.

Сталин учился и многое в себе изменил. Он с необыкновенной легкостью менял свои принципы, отказывался от вчерашних убеждений, заводил интриги, натравливал своих соперников друг на друга. Он заключил союз с Зиновьевым и Каменевым, чтобы убрать Троцкого. Он вступил в союз с Бухариным и Рыковым, чтобы избавиться от Зиновьева и Каменева. Он обратился к старым членам ЦК, чтобы свалить Бухарина и Рыкова, а потом их всех расстрелял.