Читать «Сто шесть ступенек в никуда» онлайн - страница 120

Мне исполнилось сорок. Мы с Белл отметили мой день рождения торжественным ужином в ресторане. Мы постоянно, несколько раз в неделю, ходим куда-нибудь вдвоем, нередко в кино, поскольку в последнее время на экран вышло много хороших фильмов, таких как «Мона Лиза», «Комната с видом» и «Навострите ваши уши». Я уже много лет так часто не ходила в кино. На прошлой неделе мы посмотрели «Антония и Клеопатру» Оливье — кое-кто считает его лучшим спектаклем столетия — и поужинали в «Национальном доме кино» у реки. Две довольно симпатичные женщины, только вступившие в средний возраст — так мы выглядели со стороны, — но не сестры, слишком разные для этого, и не соседки из пригорода. Никто бы не принял Белл, плотно упакованную в многослойную черную одежду из разных тканей, за соседку из пригорода. Теперь она ходит только в черном. Словно чеховская Мария, оплакивающая свою жизнь.

— Чушь, — бросает она, когда я говорю ей об этом. — Половина твоих бед из-за того, что ты прочла слишком много книг.

— Ты хочешь сказать, половина твоих бед из-за того, что я прочла слишком много книг.

Понимаете, мне нужно, чтобы она заговорила о Козетте и Марке; рано или поздно, если она так и не отреагирует на все мои намеки, я назову эти имена, заговорю о них сама, но пока не хочу этого делать. Нет, неправда. Я просто боюсь упоминать о них. Когда мы вернулись домой, зазвонил телефон, и это оказался Тимоти. Помните Тимоти, мужчину, с которым я ужинала в «Лейтс» на следующий день после того, как увидела Белл? Он не играет большой в роли в моей жизни, я в него не влюблена, и он в меня тоже, мы просто дружим, но теперь я не могу с ним увидеться. Я не готова знакомить людей с Белл, представлять ее им. Возможно, они не знают, кто она такая и что совершила, им безразлично, но я-то знаю, и это меня останавливает.

Всю обратную дорогу в такси Белл курила, несмотря на предупреждение: «Спасибо, что не курите». Впервые увидев надпись, Белл не могла поверить, что это не шутка. Водитель демонстративно кашлял, а когда мы подъехали к дому, сказал:

— Мне следовало высадить вас из машины, но у меня старомодные взгляды на то, как следует обращаться с дамами. Жаль, что другие не столь деликатны.

Я подумала, что Белл огрызнется, однако она промолчала и, похоже, даже не слышала его. Не проронив ни слова, она подошла к парадной двери и ждала, пока я открою, а когда мы вошли в дом, спросила:

— Хочешь, расскажу, как я на самом деле познакомилась с Сайласом?

— Как знаешь.

— Эй, — сказала она. — Это мои слова. Ты крадешь у меня реплики.

Я засмеялась:

— Расскажи, как ты на самом деле познакомилась с Сайласом.

— Это случилось в детском доме. Тот был очень большим и считался каким-то экспериментальным заведением — на самом деле эксперимент получился идиотским. Я имею в виду, что они перемешали старших с младшими и с совсем маленькими. Предполагалось, что получится нечто вроде семьи. Боже… Дай мне сигареты, пожалуйста.

— Меня упекли туда в шестнадцать лет. Ты знаешь, где я была и почему. Все вроде как держалось в тайне — это считалось прогрессивным, в ногу со временем и все такое, и в газетах не появилось ни слова. В 1958 году других средств массовой информации почти что не было. Только газеты. Но им не хватило прогрессивности подумать, что я должна учиться в школе. Поэтому я пошла работать, а жила в детском доме и по вечерам должна была помогать укладывать малышей спать. Абсурд, правда? Мне до смерти хотелось оттуда уехать, но я не знала, когда смогу это сделать — в восемнадцать, в двадцать один или еще когда-нибудь, — смогу ли вообще, и не будет ли это опять что-то вроде тюрьмы. Оказалось, что нет.