Читать «За год до победы: Авантюрист из «Комсомолки»» онлайн - страница 103

– Он что-то говорит, – Рита брызнула в дельфиненка водой, – а что, поди угадай? Не дано нам – не научены слышать природу, живых наших сородичей, слышим только самих себя.

«Что-то потянуло Комсомолочку на длинные речи, – недовольно отметил Пургин, – вроде бы вчера такого не наблюдалось».

– Человек глух, – сказал Пургин.

– И слеп, и нем, и жесток, и глух, – продолжила Рита, – полный набор самых плохих качеств! Ой! – Рита взвизгнула: Пургин, повинуясь какому-то странному, невольно возникшему в нем желанию, толкнул ее – Пургину хотелось освободиться от взгляда, прожигающего ему лопатки, хребет, телу от этого взгляда сделалось неуютно и горячо, – дельфиненок в свою очередь тоже поддал Риту под ноги, и та, взбив сноп брызг, повалилась в воду.

«Черт побрал бы! – трезвея, выругался про себя Пургин. – А вдруг у нее это единственная тельмановка, единственное платье?»

– Прости! – выкрикнул он.

Рассердившаяся Рита в ответ только рассмеялась – не смогла ответить Пургину резкими словами. У Пургина сразу полегчало на душе – не то ведь уже навалилась тяжесть, – она сделала это как-то мигом, закупорила ноздри и глотку.

– Прости, я не хотел, – сказал он, – случайно вышло.

– За случайно бьют отчаянно! И этот еще! – она топнула ногой по воде, отгоняя от себя дельфина. – Какой ты, однако! – через секунду жеманно фыркнула Рита.

– Какой?

– Человек неожиданных решений.

– Бес бьет в голову! – усмехнувшись, признался Пургин. – Одних в ребро, других в голову.

– Бес в ребро – это старая поговорка, а в голову – что-то новое. – Рита звонко шлепнула рукой по воде, отгоняя дельфиненка; и Пургин еще раз удивился ощущению, поднявшемуся в нем, чувству причастности к этой земле, к жизни, к морю, к звездам – да, раньше он был закупорен в коробке, в четырех душных стенах, единственным украшением которых была голая электрическая лампочка, свисающая с потолка на засиженном мухами проводе, и за четыре стены он не мог выйти, даже когда ложился на дно – дно его тоже имело четыре стены и тусклую электрическую лампочку. Хрен был не слаще редьки, а выйти наружу он не мог – мертво сжимал страх, от страха у него холодели пальцы и душа, а сейчас это прошло. Ничего вроде бы не случилось, а прошло.

Дельфин темной торпедой сделал в воде бесшумный широкий круг, вернулся к Пургину, всхлипнул жалобно, рождая ответный внутренний всхлип: Пургину было жалко себя, жалко дельфиненка, жалко Риту, жалко этот густеющий темный теплый вечер – все пройдет, все обратятся в гниль, в прах, в память, если, конечно, кто-то будет помнить их.

– Он голоден, – сказала Рита и снова шлепнула рукой по воде.

– Нет, – Пургин увидел, что звезды, возникшие в воде, качнулись, родили грустное сожаление – все пройдет, а звезды все-таки останутся, это штука вечная.

– А, по-моему, голоден.

– Я недавно его кормил, – сказал Пургин и, подумав, добавил, хотя добавление не было нужное: – Рыбой. – Как будто дельфины едят мясо, баклажаны, маринованные помидоры и абрикосовый джем.

– Тогда он просто играет. Как и все дельфины.