Читать «Ночь богонгов и двадцать три пули» онлайн - страница 148
Андрей Евгеньевич Бондаренко
— Какие же, при таком опасном раскладе, споры? Не до сна, милая, ей-ей. Разлепляем глазки, старательно протираем их ладошками, поднимаемся и расходимся — для оправления естественных надобностей — в разные стороны. Мальчики, как принято в таких случаях, направо. Девочки, понятное дело, налево…
Поход за «оправлением естественных надобностей» хорошего настроения Исидоре не прибавил. Она, вернувшись к «миссис Тэтчер», выглядела ещё более мрачной, хмурой и недовольной жизнью.
— Злые австралийские москиты, сбившись в плотную стаю, искусали симпатичное личико? — предположил наблюдательный Эрнандес.
— Не только злые москиты, но и отвязанные слепни. Причём, не только личико, но, как легко догадаться, и нежную артистическую попу…. Чёрт знает что! Бардак и бедлам! Старик Шекспир, нервно покуривая, отдыхает в сторонке. Вместе с Антоном Чеховым…
— А где твой брелок? Ну, который способствует установлению дружеских отношений с деревенскими собаками?
— Не знаю. Наверное, бросила на автомобильную торпеду, — засомневалась Исида. — Он, что же, и всяких кровососущих гадов отпугивает?
— Самым качественным образом.
— А раньше нельзя было сказать об этом? Вот же, мачо недоделанный, чурбан невоспитанный…. Где здесь можно умыться?
— Направо от машины, метрах в пятнадцати, в земле имеется каменистая выемка…
— Заполненная вонючей болотной водой? Кишащей разными болезнетворными бактериями, шустрыми жучками и неизвестными вирусами?
— Чистейшая водица, — поспешил заверить Смок. — Там родничок бьёт из-под базальтовой гальки, крохотные пузырьки поднимаются к поверхности. Сама увидишь.
— Ну-ну, смотри у меня, охламон. Проверю…. Кстати, что у нас на завтрак?
— «Кильмес-Кристаль», конечно же. Хочешь — светлое пшеничное. Хочешь — тёмное ячменное.
— Заканчивай хохмить, пока я не рассердилась по-настоящему.
— Есть двухлитровый термос с крепким кофе. Сливки и молоко в картонных упаковках. Сахар. Галеты — обычные и соевые. Масло сливочное и бутербродное. Икра красная. Чёрной, извини, нет. Колбаса, ветчина, сыр, пирожки с рисом и мясом, копчёные куриные грудки — всё в стерильных вакуумных упаковках. Шоколад и шоколадные конфеты…
— Шоколад, как я понимаю, марки — «Ноэль»? — слегка оттаяла Исидора.
— Конечно. Аргентинского производства, безо всяких дурацких новомодных лицензий. Самый пикантный, вкусный и питательный.
— Ладно, сойдёт. Где полотенце?
Умывшись и с аппетитом позавтракав, Исида заметно подобрела и даже разрешила Эрнандесу (на некоторое время, естественно), занять вакантную должность главного гримёра.
Прошло тридцать минут, сорок, пятьдесят. Процесс откровенно затягивался.
«Вот же, зануда выискался!», — негодовал нетерпеливый внутренний голос. — «Педант занюханный, а не романтический сыщик. То ему ни так, это, понимаешь, ни этак. Парик только с шестой попытки одобрил. Угольно-чёрный? Бред бредовый и законченный! И это притом, что поверх парика будет, в любом случае, располагаться строгая женская косынка. Разве так и важно, какие конкретно локоны-пряди будут выбиваться из-под неё? Перестраховщик упрямый…. Теперь подбирает румяна. Мол, у деревенской девушки, регулярно питающейся экологически-чистыми продуктами, на щеках должен — в обязательном порядке — играть здоровый румянец. Чудак задумчивый и мнительный…».