Читать «Статьи и воспоминания» онлайн - страница 26

АЛЬВЕК (третий рассказ отца)

Об Альвеке мы слышали впервые. Это был нагловатого вида молодой человек, лет двадцати семи, не более. Жгучий брюнет с глазами гипнотизера. Когда он читал лекцию, то мотался по сцене, истерически выкрикивая слова.

Теперь он сообщил, что прочтет стихи, которые предварил эпиграфом из протопопа Аввакума. Стихи звучали так:

Я в каждой б… души не чаю…

Первая же строчка вызвала в зале что-то невероятное, стучали, кричали, визжали. Альвек поднял руку, подождал, пока установилась тишина, и прочитал:

Я в каждой б… души не чаю…

На девушек было занятно смотреть, они и смутились, и от души веселились: еще бы — такое не каждый день услышишь со сцены. Но когда Альвек в третий раз прочитал ту же строчку, раздались голоса:

— Ребята, у него кроме этого ничего больше нет.

Альвек махнул рукой и сказал:

— Не хотите слушать, не надо. Что вы скажете по существу вопроса? Перейдем к диспуту.

Несколько человек ринулись к сцене, но я опередил других и встал рядом с Альвеком. Был я моложе его, похлипче фигурой, но выше. Суть моего выступления сводилась к следующему — на базаре мелкий воришка, обокрав кого-нибудь, бросается бежать с криком: "Держи вора!" Так вот и Альвек, обкрадывающий память о Хлебникове, чтобы не быть пойманным, истошно кричит: "Нахлебники Хлебникова!"

Альвек, смерив меня презрительным взглядом, заявил:

— Кто еще хочет выступить? А этому недоноску я и отвечать не буду.

Из зала кричали:

— Сенька, дай ему в морду!

На сцену лезли желающие выступить. Я угрожающе шагнул в сторону Альвека. Он бросил в зал оскорбительную реплику, назвал всех "б… — недоносками" и убежал за кулисы. Увы, догнать его не удалось: Альвек удрал на заранее подготовленном извозчике. Не было нигде и Туфановых. Виктор Ивантер выразил сожаление, что Альвека ни разу не стукнули по морде. А один одессит бил себя по голове:

— Как я-то. Я не догадался, что надо занять все выходы, мы бы тогда не дали ему выручку увезти!

Много лет спустя я у букинистов разыскал томик стихов Альвека. Во время войны книжка у меня пропала. В памяти сохранилась только первая строчка:

— Я в каждой б… души не чаю…

Первое свидание

Нюра ждала Хармса около лестницы Думы. Он должен был подойти со стороны Дома книги. Хармс был необыкновенно педантичен и точен, если он назначил свидание на какое-то время, то можно было не сомневаться, что с первым ударом Думских курантов он склонится перед вами в изящном поклоне.

Нюра увидела, что толпа расступается, освобождая кому-то дорогу. Это шел Хармс. О том, как экстравагантно, броско и неожиданно одевался Хармс, написано много. Это интересно читать, можно образно представить и мило улыбнуться: "экий чудак-озорник" — короткие брюки, гольфы, английская куртка, белоснежная рубашка и красивый элегантно завязанный галстук. Котелок или кепи и трость, и прикрепленные на цепочке карманные часы размером с блюдце. Хармс всегда останавливался, чтобы взглянуть на циферблат. Гигантских размеров кривая трубка, и при всем этом невозмутимый, непроницаемый взгляд больших голубых глаз. Возвышаясь над окружающими, он не смотрел свысока, нет — он просто никого не замечал.