Читать «Волгины» онлайн - страница 63

— Ну, ладно. Кончай. Завтра, значит, в Вороничах митинг. Будет народ с окрестных сел… Нарком уже знает?

— Конечно, знает. Тут корреспондент «Гудка» сидит, с нас глаз не спускает. Уже сообщил, наверное… А я докладывать буду вечером.

— Вот Москве сюрприз. Большая радость для нашей области, очень большая… — Было слышно, как Кирилл Петрович шумно дышал, — Еще раз спасибо тебе, Волгин, от всей области…

— Не за что, Кирилл Петрович… Людям спасибо.

Алексей повесил трубку. С лица его не сходила блуждающая скупая улыбка. В распахнутое окно кабинета врывался птичий щебет. Теплый пахучий ветерок колыхал полуспущенную штору.

Алексей позвонил секретарю партийного комитета.

— Товарищ Голохвостов, зайди ко мне, пожалуйста, — попросил он, и когда в кабинет вошел полный бледнолицый человек с лысой круглой головой на короткой шее и серыми утомленными глазами, одетый в полотняные штаны и вышитую украинскую косоворотку, сказал: — Садись, Василь Фомич. Составим текст телеграммы для Москвы об окончании строительства.

— Не рано? — спросил Голохвостов, усаживаясь в кожаное кресло. — Утром бы и составили и подписали.

— Заметь, Василь Фомич. Сейчас я опять еду на линию и до ночи там буду. Телеграмма должна быть послана вечером.

— Нет, нет… Давай утром… Я, знаешь, смотрю на вещи трезво. Когда поезд пройдет через мост, тогда и телеграмму можно написать, — заупрямился было секретарь партийного комитета, но, заметив, как сердито сдвигаются брови Алексея, торопливо добавил: — Ладно, ладно… Я не возражаю. Ты, как мальчик, Волгин… Право. Дети иногда так говорят: «А я хочу, чтобы уже завтра было». Так и ты… Тебе хочется, чтобы «завтра» уже сегодня наступило.

— Да, я хочу этого. И не верю тебе, что ты не хочешь того же самого, — сказал Алексей, с сожалением глядя на Голохвостова.

— Уже хочу… Не расстраивайся, пожалуйста, — устало улыбнулся Голохвостов. — Ты же знаешь: я человек точный, аккуратный, забегать вперед не люблю. И всегда против преждевременной шумихи. Мало ли что может случиться. А тебе бы поэтом быть, а не инженером, Прохорович. Все ты видишь в преувеличенно ярком освещении. Но это не так уже плохо. Ведь ты стоишь на земле твердо…

Когда телеграмма была подписана, Алексей, потирая руки, сказал:

— Согласись, Фомич: приятное это дело рапортовать об окончании такого большого строительства. Порадуем мы завтра утречком Москву, как ты думаешь?

— Да… — задумчиво протянул Голохвостов. — Радость народа — наша радость.

Глаза Алексея возбужденно светились. Он встал из-за стола, взволнованно прошелся по кабинету, добавил:

— Тут самый какой ни есть сухой человек почувствует себя поэтом. Ты прав, Фомич…

— Да, радость будет немалая, — повторил Голохвостов. — Большое мы дело сделали. Я представляю себе, сколько будет народу на митинге…

10

За два с лишним месяца Кето успела отвыкнуть от работы в школе, и теперь, чувствуя желание снова взяться за нее, она в то же время испытывала какую-то тяжесть, связывающую ее мысли и намерения. Домашний мир, в котором главное место занимал теперь ребенок, с каждым часом все глубже втягивал ее в заботы, отвлекал от прежних интересов, казавшихся еще недавно единственными.