Читать «О, этот вьюноша летучий!» онлайн - страница 94
Василий Павлович Аксенов
Боря Мамочко галантно взял под руку Марину, пропустил вперед Малахитова.
– Проходи, проходи, адмирал…
Кабинет Мамочко. Петя сидит в углу, жалкий и мрачный. Входит Борис. Встав к мальчику спиной, он отвинчивает верхнюю половину украшающего стол крупнокалиберного снаряда, вытаскивает из нижней половины солидный пузырь, с наслаждением отхлебывает. Садится за стол.
– Чего скис, орел? С сеструхой полаялся? Бывает…
– А чего она ходит с этим… он за мной следит… – бормочет Петя.
– Он не только за тобой следит, – со значением говорит Мамочко. – Личность подозрительная. Думаешь, шпалер у него просто так? Думаешь, в натуре за храбрость?
Мамочко вдруг открывает в стене маленькое квадратное окошко, дает Пете огромный флотский бинокль.
– Смотри прямо по курсу, в главную ложу. Видишь его?
Перед глазами Пети трибуны цирка и очень близко некогда обожаемый, а ныне презренный Малахитов. Вот он наклоняется к девушке, целует ее в щеку. Марина смеется.
– Запомнил эти черты? – спрашивает из-за Петиной спины Мамочко.
– Да уж, запомнил, – сквозь зубы цедит мальчик.
– А теперь смотри сюда, – Мамочко отводит Петю к столу и кладет перед ним фотокарточку.
На снимке изображен сам Мамочко в обнимку с каким-то парнем, у которого и голова обвязана, и кровь на рукаве, и плечи обтянуты рваной тельняшкой, а у ног – пулемет «Максим». На снимке надпись: «Дорогому другу Борису на долгую добрую память. Не забывай Севастополь. Евгений Малахитов».
– Что же это такое? – ошарашенно спрашивает Петя.
– Раньше не хотел тебе показывать. Проверяли…
В этот момент в кабинет вошел и поставил в угол туго набитый портфель храбрый кормилец хищников. Мамочко закрыл надпись на снимке и подозвал его.
– Эй, главстаршина, глянь-ка. Узнаешь?
– Женька Малахитов, – хмуро сказал типус. – Царствие ему небесное…
С этими словами он вышел.
– Он что же?.. – спросил Петя.
– Погиб Женька. А этот… – Мамочко кивнул в сторону арены, – не тот человек, не тот… Недаром он в военкомате притерся, возле документов…
– А вы откуда знаете, товарищ Мамочко? – спрашивает, стуча зубами, Петя.
– А вот оттуда. – Мамочко показывает мальчику издалека какую-то красную книжечку. – Всего сказать тебе не могу. Теперь понимаешь?
– Кажется, догадываюсь, – постукивая зубами от напряжения, говорит Петя.
– Будем брать, – жестко говорит Мамочко. – Но для начала нужно его незаметно обезоружить. Возьмешь на себя?
– Да!
– Молодец! Горжусь! – рявкает гигант. – Вместе с ними горжусь! – Он показывает рукой на «товарищей по оружию». – Ты сам из Ленинграда?
– Да, из Ленинграда… – шепчет Петя.
– Ленинград… – с тяжкой мужской горечью произносит Мамочко и на секунду, как бы отрешается, как бы уходит памятью в былые бои. Потом как бы смахивает воспоминания, журчит ласковым котом: – Ну, а как у тебя на билетном фронте?
Вконец замороченный мальчик кладет на стол пачку денег. Мамочко небрежно смахивает деньги в ящик стола, поясняя – «спецфонд» – и, наконец, наносит завершающий удар, последний мазок на холсте: ставит на стол лакированные туфельки.