Читать «Моя чужая жена» онлайн - страница 121

– До свидания, — кивнул я.

Девушка вышла, и я занялся сборами: вытащил из-под полки чемодан, запихнул в него взбудоражившую меня книгу.

За моей спиной вдруг снова прозвучал голос Софии:

– Извините, я решила все-таки вам сказать…

– Да? — Я обернулся.

Девушка, смущенно потупившись, стояла в дверях купе.

– Понимаете, я сначала не хотела… А то выйдет, будто я хвастаюсь… Дело в том, что эта история… Ну, я про вашу книжку… Эта история никак не может быть про вас. Потому что роман написала моя мама. Аль Брюно — это ее псевдоним. А мама большую часть жизни прожила во Франции, она по-русски и говорит-то с акцентом… конечно, она полностью все выдумала, у нее и друзей-то русских нет! Вот так. — Она с улыбкой развела руками и, прежде чем я успел ответить, снова скрылась в коридоре.

Я с размаху сел на полку. Да ведь это же значит… Я неожиданно вспомнил псевдонимы, которые мы когда-то выдумывали с Алей для ее публикаций во французских журналах — Ален Редон, Алан Левер… Она смеялась, сочиняя нелепые псевдофранцузские фамилии. Кто, кроме нее, мог бы так детально описать всю эту старую историю. Ну конечно же! Этот роман написала Аля, а Софи — ее дочь. Меня сбили с толку темные волосы. Ведь я еще спросил ее, когда погас свет. И глаза… Глаза у нее точно как у отца. Господи!

Я вскочил и кинулся за попутчицей, чтобы спросить, каково настоящее имя ее матери. Но Софи в вагоне уже не было. Я бросился за ней, спотыкаясь о выставленные баулы и чемоданы, протискиваясь между высыпавшими в коридор пассажирами. Уже у выхода путь мне преградила вчерашняя проводница.

– А я ведь вас вспомнила, — лукаво погрозила она мясистым пальцем с лиловым острым ногтем. — И не актер вы вовсе, а режиссер. Редников, правильно? Я как раз перед отправлением новости смотрела, сюжет про Каннский кинофестиваль…

– Да-да, — рассеянно подтвердил я, пытаясь пронырнуть под локтем неотступной Брунгильды.

Я увидел на перроне стриженую голову Софьи. Девушка оглядывалась по сторонам, прижимая к груди щенка, и вдруг вскинула вверх руку и радостно замахала кому-то. К ней подошла стройная женщина в белом брючном костюме и темных очках, они обнялись. Софи передала ей щенка, и женщина принялась восторженно тискать его. Тим вытянул шею и лизнул новую знакомую в щеку. Та засмеялась и сдвинула темные очки на лоб. И ночное смутное ощущение повтора вдруг вернулось с новой силой. Мне показалось, что в незнакомке в белом костюме я узнал Алю. Конечно, это ведь ее золотистые волосы, ее высокие скулы и дымчатые глаза. Ее улыбка… Мое проклятие, мой крах, насмешливая гримаса судьбы…

Мать и дочь двинулись вперед по перрону. Я рванулся за ними, грубо отпихнув проводницу.

– Вот хам-то, а… — взвилась она за моей спиной. — А еще интеллигенция, блин!

Но я уже не слышал.

Меня неожиданно ослепила фотовспышка. Перед носом вырос микрофон, и незнакомый голос надсадно заверещал в ухо:

– Никита Дмитриевич, что вы можете сказать об итогах Каннского кинофестиваля? Почему ваша картина, которой прочили мировой успех, не получила ни одной премии?