Читать «Мадам танцует босая» онлайн - страница 143

К тому же Ожогин впервые увидел себя на экране — и счел, что похож на персонажа из пьесы Островского. Позавидовал Чардынину — тот-то тянул на оперного Ленского. Да-с, он непременно подпишет с господином Патэ интересный договор — такие реверансы, которые сейчас француз ему отвесил, надо ценить, думал Ожогин. И хохотал над своим экранным двойником, который быстро семенил по центральной аллее «Парадиза».

Фильма вызвала овации. Аплодисменты адресовались не только авторам картины, но и самому Александру Федоровичу — луч прожектора нашел его в зале, и он смущенно раскланивался. Внезапно на сцену выскочил конферансье. Прожектор метнулся к нему:

— Господа, над городом ураган! Уносит крыши! Светопреставленье!

Ожогин вытер ладонью лицо, будто хотел снять с лица улыбку. Катастрофа? Однако паники он не почувствовал. Строят толково. Выстоит. Надо сейчас же ехать на студию. Где Чардынин?

Его останавливали. Кто-то из нервных дам заголосил. Пробки, вылетающие из бутылок шампанского, вторили раскатам грома. Полог автомобиля никак не открывался, а небо становилось все чернее. Дождя еще не было, но падали редкие крупные капли — будто кто-то наверху целился струей в узкое горлышко и все никак не попадал. Скоро ожогинское авто уже неслось вдоль набережной, на которой было пугающе пустынно, на берегу валялись выкорчеванные ветром пальмы, а разноцветные фонарики, чудом не погасшие, испуганно переглядывались друг с другом.

Вывеска на воротах студии цела — добрый знак. Разметало неубранные деревянные панели декораций. Пригнуло к земле жасминовые кусты на главной площади. Но двери павильонов и окна накрепко закрыты: молодцы, служилые, быстро подсуетились. Студия казалась вымершей — те немногие, кто сегодня работал, уже попрятались от дождя. Он нащупал в кармане ключи от конторы — сейчас усядется в кресло, зажжет свечу, угнездившуюся в массивном подсвечнике — наверняка перебои с электричеством, — полстакана крепкого зелья не помешает глотнуть…

На следующее утро, когда Ялта приходила в себя, Ожогин сделал то, о чем подумал:

— Найдите статейку о том, как провинциальный математик, кажется, Александр Волков, перевел на русский язык американскую книжку про девочку, улетевшую вместе с домом. «Волшебник из Страны…» Нечто в этом роде, — сказал он секретарше. — Слышал, что дети читают ее взахлеб. Найдите писателя или издателя — и купите права. Да узнайте, добропорядочные ли у них права. А то найдем наследников американца, — он снова явственно почувствовал, что держит в одном узелке невидимые нити, что соединяются со всей громадной студийной жизнью, и стоит дернуть за ниточку…