Читать «Париж с нами» онлайн - страница 113

— Конечно… Кстати, вполне возможно, что и в федерации…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Подруги

Помещение Союза женщин резко отличается от помещения секции. Все здесь блестит, как начищенный медный кран. У хорошей хозяйки так сверкает кухня.

В секции тоже не грязно, хотя там и довольствуются поверхностной уборкой. Время от времени сухой щеткой кое-как подметут пол — и все, лишь бы убрать основной мусор: всякие скомканные бумажки, окурки, пепел от трубок, стружки от карандашей… А у женщин не жалеют ни мыла, ни воды. Окна, стены, плитки на полу — все так и сияет. И паркет в зале для собраний до того натерт, что хочется танцевать. Здесь даже доходят до такой роскоши, что смахивают пыль метелочкой из перьев. Сразу видна разница между мужчинами и женщинами: те слегка пройдутся щеткой по полу, а эти — тщательно вытирают пыль метелочкой. Разница не только в уборке помещения. Женщины и старый мир почистят на свой лад. Они во всем дотошнее мужчин.

Помещение женщин — это только так говорится. В секции женщины, понятно, тоже у себя, наравне с мужчинами. А вот почему-то все они, даже коммунистки, чувствуют себя гораздо непринужденнее и уютнее в своем Союзе, чем в секции или на улице Эпэ, в федерации.

Дело не только в чистоте и порядке. Просто здесь все милее сердцу. Стены разговаривают с вами, улыбаются вам. Только войдете сюда — и у вас сразу становится светлее на душе. И дело тут вовсе не в освещении — здесь так же, как и в секции, окна выходят на мрачную, грязную уличку с такими же облезлыми, перекосившимися аркадами, от которых кажется, что уличка ковыляет, словно старуха, да она и в самом деле древняя. В Союзе радуют глаз развешанные по стенам цветные журналы и фотографии. Вас сразу же, как только вы войдете, покоряет и согревает удивительный взгляд больших глаз Даниэли. И другие портреты, здесь их много. Посмотрите на Жанетту: она снята летом, по-видимому, во время какого-то праздника, на лугу. Открытое, милое жизнерадостное лицо, простая прическа, которой не страшен никакой ветер, широкая блузка с откидным воротничком. Прекрасный портрет! Он еще прекрасен и тем, что многие женщины Франции, лучшие из них, узнают в этом близком, понятном образе как бы самих себя.

Но сегодня Полетта, войдя в помещение Союза, не обратила внимания на все эти привычные вещи, ее поразило другое: среди подруг она увидела Люс, жену Декуана…

Кровь бросилась ей в голову. Подруги, наверно, ничего не знают. В листовке, разоблачавшей провокацию на складе, не было никаких подробностей, имя Декуана не называлось.

Но Полетте это известно.

Даже ни с кем еще не поздоровавшись, она бросает Люс в лицо:

— У тебя хватает нахальства приходить сюда?!

И тут же Полетта рассказывает женщинам подробности той провокации. Они, побледнев от возмущения и негодования, не могут найти слов. Люс как-то сразу сжалась и, ничего не отвечая, опустила голову. Возможно, она и плачет.

— Ты-то знала о том, что они собирались сделать! — продолжает Полетта, протягивая руку к Люс, словно собираясь ее схватить… — Ты была там! Слышала все!