Читать «Жак де Моле» онлайн - страница 8

Мир загробный и мир реальный существовали бок о бок и не имели границ. Когда Франциск Ассизский появился в папском дворце, чтобы передать устав своего монашеского ордена, то понтифекс к этому часу уже успел скончаться. Вручать бумаги было некому. Но святой приказал вложить пергамент в руку покойного, произнеся при этом: «Разве, скончавшись, он разучился читать?»

Можно сказать, что уединение в описываемую эпоху было знакомо лишь отшельникам. Но отшельниками становились немногие, хотя среди них могли быть не только бедные монахи, но и кающиеся короли, и рыцари, и даже купцы.

Та или иная корпорация, цех, братство или орден несли полную ответственность за каждого своего члена. Его грех становился общим грехом, его святость — общей святостью, а при внезапной смерти именно община брала на себя ответственность за жизнь вдовы и ребенка. Великий Данте до конца дней своих так и остался членом цеха аптекарей славного города Флоренции и, говорят, очень гордился этим званием.

Такое чувство общности подкреплялось еще и религиозным чувством. Всех объединяло одно — жизнь Христа. Она становилась тем образцом, которому следовало подражать в каждом, даже самом малом, проявлении повседневности. Так, Генрих Сузо за трапезой, когда ел яблоко, обыкновенно разрезал его на четыре дольки. Три он съедал во имя Святой Троицы, четвертую же посвящал «дитятке Иисусу» и посему оставлял эту дольку с кожурой, «ибо малые дети едят яблоки неочищенными». В течение нескольких дней после Рождества четвертую дольку и вовсе оставляли в покое, так как младенец Иисус в это время был еще совсем мал, чтобы есть яблоки. В этот период четвертая неочищенная долька оставалась нетронутой за каждой трапезой и посвящалась Деве Марии, «дабы через мать яблоко досталось сыну».

Но это еще не все. Любое питье Генрих Сузо старался выпить в пять глотков, по числу ран на теле Господа нашего. И всегда следовало сделать в конце двойной глоток и почтить тем самым рану в боку Иисуса, откуда истекала и кровь и вода.

Жизнь была проникнута религией до такой степени, что возникала постоянная угроза исчезновения расстояния между земным и духовным, между Богом и дьяволом. Например, церковь издавна поощряла почитание телесных останков святых, и монахи монастыря Фоссануовы, где умер Фома Аквинский, из страха, что от них может ускользнуть бесценная реликвия, обезглавили, выварили, препарировали тело своего покойного учителя, чтобы ни один кусочек святой плоти не ушел на сторону.

Или другой пример. Прежде чем предать земле тело скончавшейся Елизаветы Тюрингской, толпа ее почитателей не только оторвала и отрезала частички плата, которым было покрыто ее лицо; у нее отрезали волосы, ногти и даже кусочки ушей и соски.

Да что там толпа. Так же действовали короли! По случаю торжественного празднества Карл VI раздал ребра своего предка, Людовика Святого, высокопоставленным гостям и двум своим дядьям, герцогу Беррийскому и герцогу Бургундскому. Несколько прелатов получили ногу. После пиршества они приступили к разделу конечности почитаемого святого.