Читать «Гастролеры и фабрикант» онлайн - страница 121
Евгений Евгеньевич Сухов
* * *
– Послушайте, кто вы такой?! – приподнялся в кресле Феоктистов, но Засецкий гаркнул:
– Сидеть! – И навел револьвер на Феоктистова. – Это еще не все, господин мильонщик. Ежели вы все же не угомонитесь и не смиритесь с потерей части ваших капиталов, на стол господина полицеймейстера лягут не только обращение в полицию гражданки Наталии Георгиевны Полуянц и свидетельские показания господина Самсона Африкановича Неофитова. К ним еще присовокупится и исповедь, касательно вас и вашей уголовно-коммерческой деятельности, исходящая от некоего гражданина Игнатия Савича Зыбина, старейшего жителя уездного города Свияжск, краеведа и местного летописца. Знакомо вам это имя?
Илья Никифорович промолчал, но по выражению его глаз и Сева, и Засецкий поняли, что названный человек Феоктистову знаком.
– Вижу, что знакомо, – продолжал наседать на мильонщика Засецкий. – Так вот: господин Зыбин не только напишет показания на вас, но и будет свидетельствовать против вас на суде, на что он уже дал свое согласие. И тогда, – устало выдохнул чиновник особых поручений, – вы потеряете уже не часть своих капиталов. Вы потеряете все свое состояние.
С минуту посидели молча. Потом Засецкий, глядя поверх головы Феоктистова, спокойно произнес:
– Ну, вот и все, господин мильонщик. Мы с Всеволодом Аркадьевичем более вас не задерживаем…
Илья Никифорович поднялся. Настроение было – не приведи господь! Хотелось что-нибудь порвать или разбить, а потом заорать что есть мочи благим матом. Или запеть какую-нибудь арестантскую песню про тяжкую долю и маму, которая умирает, не дождавшись своего единственного сыночка с проклятущей каторги.
Конечно, делать ничего этого Илья Никифорович Феоктистов не стал. Еще успеется выпустить пар. Для начала надо наведаться к этой сучке Полуянц и посмотреть в ее бесстыжие глаза. А потом вышвырнуть ее из дому, как шелудивую собаку. А с потерей без малого трех миллионов, похоже, придется смириться. Эти господа явно не блефуют…
Илья Никифорович посмотрел на Засецкого и перевел взгляд на Долгорукова. Ни тот, ни другой взоров не отвели: смотрели на Феоктистова ясно и насмешливо. И он все понял. До конца…
– Ну, ясно, – произнес Илья Никифорович, направляясь к кабинетной двери. – Вы одна шайка-лейка…
Сева в ответ улыбнулся, а «чиновник особых поручений» нарочито сердито свел брови к переносице. Когда Феоктистов вышел из кабинета и прикрыл дверь, за ней раздался хохот.
«Ну-ну, – злобно подумал Феоктистов. – Зато я сейчас отыграюсь на этой стерве»…
* * *
«Послушайте, кто вы такой»?
Хороший вопрос задал Илья Никифорович Феоктистов Засецкому, когда, проглотив копию обращения в полицию Наталии Георгиевны Полуянц, он увидел в его руках уже оригинал. К примеру, казанский полицеймейстер Острожский и его помощник Розенштейн ответили бы на этот вопрос следующим образом: «Это чиновник особых поручений Департамента полиции полковник Владимир Афанасьевич Засецкий. Он приехал из столицы с миссией разоблачить преступную шайку бывшего «червонного валета» Всеволода Долгорукова и по возможности оградить от широкой огласки «дело мильонщика Феоктистова». То есть сделать так, чтобы это дело ни в коей мере не задело его влиятельных родственников, поскольку младший брат Ильи Никифоровича со дня на день займет кресло обер-прокурора Правительствующего Сената, а племянник является товарищем Государственного секретаря Госсовета Российской империи. Ведь
