Читать «Учитель-психопат» онлайн - страница 135

С виду интеллигентный, Мусин на поверку оказался обыкновенным деревенским мужичком. Как он сам рассказал, до войны и после работал в колхозе, а когда стал стареть и получил инвалидность, перебрался в город к дочери.

В своем повествовании он часть оправдывался, что рассказывать ему особо нечего: жил, работал, воевал, был в Берлине, женился, растил детей, ранений не имел, после войны единственного выжившего брата репрессировали (так и сгинул он неизвестно где в Сибири), а самого Мусина чаша сия миновала.

Мегафон выплюнул искаженный готовский голос:

— Тш, тш, тш, — имитировал Готов радиопомехи, — прием, прием, как слышно? Слышу Вас хорошо. Добро. Афанасий Арсеньевич, так дело не пойдет. Вы нам про войну что-нибудь. Про сражения, подвиги. Ребята, ну, помогайте ему, задавайте наводящие.

Старшеклассников веселили выходки историка, но сейчас смеяться они себе не позволили. Все-таки не девятый класс с восемьюдесятью процентами потенциальных пэтэушников, а взрослые люди, что готовятся к поступлению в ВУЗы, и глумление над ветераном не в их жизненных принципах.

Антон Бондарев первым задал вопрос:

— За что Вы получили орден Красной звезды?

— А-а? — не расслышал ветеран.

— Он спрашивает, за что орден Красной звезды дали, — посредством усилителя пояснил Готов. — Прием.

— Это, сынок, за Сталинград и не только… Снайпером я в войну был… ну, так вот, а орден потом дали… перед концом, когда к Берлину подходили. Снайперы, которые со мной служили, каждого убитого фашиста зарубкой на прикладе помечали. А я-то уж больно не хотел винтовку-то портить и счет-то вел: на руке ножом царапал…

Мусин задрал рукав и показал множество маленьких шрамов на морщинистой руке.

— Царапну, бывало, и спиртом из фляжки полью, приклад не испорчу. Всю войну так и царапал. А под Берлином стояли и с однополчанином искупаться решили. Вода еще холодная была… искупались, значит, стоим, сохнем… глядь, офицеры, не из нашей части, идут и генерал с ними, тоже, видать, искупаться пришли, или руки помыть, или еще чего, леший их разбери… Вот… а генерал как заорет по матери: че вы здесь делаете, с минуты на минуту выступать?! Трибуналом пугал. А мы голые стоим перед генералом и лыбу давим. Страх за войну весь растеряли, а еще чувствуем: войне конец скоро. Уже не страх, а азарт какой-то: всю войну прошли, обидно было б умереть в самом конце. Генерал поостыл, значит, и тоже засмеялся. Разговорились. Нормальный мужик оказался. А одеваться когда стали, он шрамики-то и заметил. Спросил: че почем. Я рассказал все, как есть, а он взял мою руку и молчит, и молчит. После говорит офицерам: «Не знаю как, но чтобы к вечеру орден ему за любовь к русскому оружию». А отечественной войны орден после победы дали…

— Поучительно, — заметил Готов. — Еще вопросы?

Оглушительная сирена заставила всех вздрогнуть. От неожиданности Готов швырнул мегафон на парту и, осознав, что произошло, заржал:

— Извиняюсь, не на ту кнопку нажал.

Старшеклассники повеселели. Далеко сидящие друг от друга глазами и кивками обзывали меж собой учителя разными нехорошими словами.