Читать «Николай Переслегин» онлайн - страница 34

Покойной ночи, родная. Если я причинил

88

Вам этим письмом боль — простите меня. Завтра буду продолжать писать.

Ваш Николай Переслегин.

Гейдельберг 22-го февраля 1911 г.

Дорогая Наталья Константиновна, вспомнится ли Вам все то, что я так хочу Вам напомнить.

В начале Страстной недели я как то зашел к Вам на Тверскую. Горничная сказала, что кроме Вас никого нет дома. Обрадованный этим сообщением, я быстро прошел столовую, гостиную и постучался в Вашу дверь. В ответ на мой стук, я услышал Ваше привычное, приветливое «войдите». В тот вечер меня привела к Вам острая душевная тоска и я долго рассказывал Вам о Танином глубоком чувстве Страстной недели, о её детской привязанности к пасхальной заутрене, о том, как мы встречали с нею наши две Пасхи: первую в Ницце, вторую в Москве...

В передней раздался звонок. Не желая никого видеть кроме Вас, я стал быстро прощаться. На секунду задержав мою руку в своей, Вы, слегка краснея, сказали: «может быть Вы придете в субботу в нашу церковь, а оттуда к нам разговеться. У нас никого кроме своих не бывает, но Вам мама будет рада».

89

С чувством глубокой благодарности пожал я Вашу руку и вышел из комнаты.

В передней я встретился с Лидией Сергеевной. Она повторила Ваше приглашение. Я понял, что Вы уже говорили с ней обо мне. Я понял, что раньше, чем я пришел к Вам со своею болью, Вы уже думали над тем, как бы в день Великого Праздника смягчить ее во мне. И мое чувство глубокой признательности Вам наполнилось новым и нежным смыслом.

Вы, Алеша и я вернулись из церкви последними. Войдя в переднюю (помните, как празднично-тревожно, воздухом, ладаном и духами пахли верхние платья на вешалках) мы услышали доносящийся из столовой веселый гул голосов.

Раздвинутый стол был убран цветами. Вы в длинном, белом, суконном платье, светлая, задумчивая и кроткая, молча и радостно христосовались со всеми. Похристосовавшись с Алешей, Вы подошли ко мне. Ваша благоухающая рука с веткой белой сирени между большим и указательным пальцем (я все навек запомнил) легко легла на мое плечо и Ваши уста чистою прохладой трижды обожгли мои губы. В ответ на Ваше почти беззвучное, верующее и все-таки волнующее много с мысленное «Христос Воскресе» я поднял на Вас глаза. Вы прекрасно смутились и протянули мне маленькое шоколадное яйцо на голубой ленте...

Через несколько дней Вы с Алешей вечером зашли ко мне. Ему нужно было переговорить

90

со мной о моих обязанностях шафера. Очень не любя всякие разговоры о своей свадьбе и даже как то стыдясь их, Вы и на этот раз предоставили все решения нам, а сами отошли к моим книжным полкам и стали рассматривать книги. Невольно следя за Вами, я заметил, как Ваши щеки слегка порозовели, когда Вы, подняв голову к верхней полке, открыли на ней Ваш пасхальный подарок. Почувствовав, несмотря на то, что Вы стояли ко мне спиной, мой пристальный взор на себе, Вы невольно повернули голову в мою сторону. В эту минуту я ясно прочел в Вашем взоре, просиявшем мне через плечо и несколько исподлобья, не только смущение, ласку и благодарность, но и нечто гораздо более тайное и глубокое. Я прочел в нем Ваше смутное ощущение того, что Вы и я — мы: друг другу целый мир и против целого мира невольный заговор.