Читать «Семеро с планеты Коламба» онлайн - страница 129

— Ты что, пацан! — крикнули парни. — У нее резисторы сейчас сгорят! Гони монету живо!

И в этот момент Тетя Катя словно опомнилась. Она прижала ладонь с цветами к металлической груди.

— Совесть — лучший контролер, — сказала она, как учили конструкторы, и при этом прикоснулась к плечу мальчишки. — Следующая остановка — конечная. Но вы можете ехать и дальше…

Глаза Тети Кати сияли ярким-ярким зеленым светом!

РОБОТ ЗАУПРЯМИЛСЯ

Робота для прачечной назвали Золушкой по той же непонятной причине, по какой стиральные порошки получили имена Светланы, Дарьи и Аэлиты.

В прачечном деле Золушка была профессором. Она знала все ткани, выпущенные за последние пятьдесят лет, знала все способы их стирки, чистки, подкрахмаливания, подсинивания, если оно требовалось, и глажения. Ей были известны все конструкции утюгов, режимы работы стиральных машин и вообще все-все о стиральной технике. С клиентами Золушка была вежлива и предупредительна, короче говоря, очень скоро трудно было представить, что когда-то в прачечной работал человек.

Золушка была похожа на всех других роботов этого поколения: металл и пластик. Отличал ее лишь передник, необходимый в работе.

Однажды Золушка спросила у клиента (клиент этот была Зина Скороходова, к которой наша прачка испытывала, скажем так, расположение), почему ее, робота, назвали Золушкой и что это имя означает.

Пока прачка перебирала белье, семиклассница Зина рассказывала ей сказку о Золушке и ее злой мачехе, о доброй фее и принце, бале, хрустальном башмачке, который принц надел на маленькую ножку Золушки…

Золушка-прачка слушала сказку очень внимательно, кивая время от времени головой. Когда Зина рассказывала про башмачок, Золушка задумчиво повертела тяжелой металлической ступней на толстенной резиновой подошве.

Только и всего. Сказала «спасибо» за сказку и взялась пересчитывать белье.

Слово «потускнел» сначала относилось к металлу. Потом его стали применять и по отношению к человеку, который отчего-то сник или заметно опечалился. И вот оно подошло нашему роботу. И не только к его металло-пластиковой поверхности, но и к голосу даже, который потерял заданную ему на заводе звучность и доброжелательность. Даже движения Золушки стали вдруг замедленными и неуверенными, словно в ее механизме что-то разладилось.

Это было замечено, и в прачечной появился инженер с завода, выпускающего роботов.

— В чем дело, Золушка? — спросил он. — Ну-ка давай проверим, где у тебя греет?

— У меня нигде не греет. Можете мне поверить — нигде. Дело, кажется, в другом.

— Говори.

— Меня неправильно назвали Золушкой.

Тут инженер вылупил глаза. Такого в его практике, не говоря уж о теории, еще не было.

— Что такое?!

— Я робот-прачка. На знаке у меня выбито: РП-14. Так меня и зовите — Эрпе. Можно Прачкой.

— Но почему, Зо… то есть Эрпе?!

— Я не похожа на Золушку, — упрямилась прачка. — Я робот. Эрпе-четырнадцать.

— Святой электрон! Что произошло?

— Мне рассказали сказку о настоящей Золушке, — угрюмым ровным голосом докладывала прачка. — Я не похожа на Золушку, а дети зовут меня Золушкой. Многие уже не знают той Золушки, из сказки. Они думают, что Золушка — это робот. Только робот! Они ничего не знают о принце и о карете из тыквы, о волшебной палочке феи… Я боюсь, — извините меня за это слово, — я боюсь, что дети скоро совсем ничего не будут знать о чудесах. А без чудес нельзя. Ведь даже я…