Читать «Старый патагонский экспресс» онлайн - страница 8
Пол Теру
«С балкона моей комнаты открывалась прекрасная панорама Аккры, столицы Ганы».
Мой обычный вопрос, на который я так и не получил ответа практически ни в одной из книг о путешествиях: как вы там оказались? Даже без объяснения целей, преследуемых автором, было бы неплохо все-таки получить хоть какое-то предисловие. Однако задержка грозит охладить любопытство читателя, и вот уже любое отступление от темы становится для автора непозволительной роскошью, а наша жизнь превращается в бесконечную череду прибытий и отправлений, побед и поражений, никак не связанных между собой. Да, саммиты — это святое, но что-то ведь происходит и ниже, на склонах Парнаса? Мы еще не утратили веру в путешествия, но разучились их описывать. Начало пути предстает в виде панических поисков билетов у стойки регистрации в аэропорту или торопливых поцелуев на платформе. Потом наступает молчание вплоть до «С балкона моей комнаты открывалась прекрасная панорама Аккры…»
Но ведь правда в том, что путешествие нечто совершенно другое! С самой первой секунды вы уже нацелены на какое-то место, и каждый ваш шаг (и дома, мимо часов с кукушкой, и на вокзале, с одной платформы на другую) приближает вас к этой неведомой цели. «Людоеды из Тсаво»
Литература о путешествиях превращается в жалкую пародию на саму себя, подогнанную под стандарты, ограниченные иллюминатором самолета, идущего на посадку. А «завлекательное» начало в виде шутки или пугающего эпизода настолько приелось, что даже не вдохновляет пародистов. Как это выглядит? «Под нами расстилалась зелень тропиков, плодородная долина, пестревшая лоскутами полей, и по мере того, как мы сквозь облака приближались к земле, все яснее можно было различить ленточки пыльных дорог, уходящих в горы, и машины, с такой высоты казавшиеся игрушечными. Мы заложили дугу над аэропортом и пошли на посадку, когда я увидал стройные пальмы, поля тростника, соломенные крыши жалких домишек, квадраты полей, сшитые между собой живыми изгородями, людей, копошащихся, как муравьи, разноцветное…»
Никогда сочинения такого рода не казались мне убедительными. Потому что, когда я сижу в самолете, идущем на посадку, сердце у меня готово выпрыгнуть из груди. И я наверняка не один прикидываю про себя: повезет нам сесть или мы разобьемся? Как и положено, передо мной мелькают сумбурные картины моей жизни. Затем голос без лица предлагает мне оставаться на своем месте до полной остановки двигателей, а когда шасси касаются земли, оркестр начинает играть «Лунную реку». Полагаю, что, если бы мне хватило отваги посмотреть на соседей, я наверняка обнаружил бы в салоне писателя, выводящего: «Под нами расстилалась зелень тропиков…»
