Читать «Ожерелье королевы» онлайн - страница 5

— Дело вот в чем, монсеньер. Его величество шведский король — прошу прощения, я хотел сказать, его сиятельство граф де Хага, — пьет одно только токайское.

— Так в чем же дело? Разве я так обеднел, что его нет в моих погребах? В таком случае надо было прогнать управляющего погребом.

— Нет, монсеньер, наоборот: у вас около шестидесяти бутылок токайского.

— Так в чем же дело? Уж не думаете ли вы, что граф де Хага выпьет за обедом шестьдесят одну бутылку?

— Терпение, монсеньер… Когда господин граф де Хага впервые посетил Францию, он был еще наследным принцем. Он обедал тогда у покойного короля, получившего двенадцать бутылок токайского от его величества австрийского императора. Вам известно, что токайское высшего сорта предназначается исключительно для императорских погребов и сами монархи могут рассчитывать иметь его у себя только в таком количестве, в каком императору будет угодно послать им?

— Я знаю это.

— Так вот, монсеньер, из этих двенадцати бутылок токайского, которое наследный принц отведал и нашел превосходным, — из этих двенадцати бутылок осталось только две.

— О-о!

— Одна еще хранится в погребах короля Людовика XVI.

— А другая?

— А другая, монсеньер, — продолжал дворецкий с торжествующей улыбкой, так как предчувствовал, что после выдержанной им долгой борьбы победа вскоре будет на его стороне, — другая была похищена.

— Кем?

— Одним из моих друзей, буфетчиком короля, который многим мне обязан.

— A-а! И он вам отдал ее.

— Конечно, монсеньер, — отвечал с гордостью дворецкий.

— И что же вы сделали с ней?

— Я с большой осторожностью поместил ее в погреб моего хозяина, монсеньера.

— Вашего хозяина? А кто им был в то время, сударь?

— Монсеньер кардинал принц Луи де Роган.

— Ах, Бог мой! В Страсбуре?

— В Саверне.

— И вы послали за этой бутылкой для меня! — воскликнул старый маршал.

— Для вас, монсеньер, — повторил дворецкий с таким же выражением, с каким он сказал бы: «Неблагодарный!»

Герцог де Ришелье схватил руку старого слуги.

— Прошу у вас прощения, сударь, — воскликнул он, — вы король дворецких!

— А вы меня прогоняли, — отвечал тот с непередаваемым движением головы и плеч.

— Я плачу вам за эту бутылку сто пистолей.

— И еще сто пистолей за путевые издержки. Итого двести пистолей. Монсеньер, должен сознаться, что это даром.

— Я готов сознаться в чем вам угодно, сударь, а пока с сегодняшнего дня удваиваю ваше жалованье.

— Но, монсеньер, я ничем этого не заслужил, я только исполнил свой долг.

— И когда приедет ваш курьер, что стоит сто пистолей?

— Монсеньер сможет судить, потерял ли я напрасно время. Когда монсеньер заказал обед?

— Три дня тому назад, кажется.

— Курьеру при езде галопом надо двадцать четыре часа туда и столько же обратно.

— У вас еще оставалось двадцать четыре часа. Король дворецких, на что вы употребили эти сутки?

— Увы, монсеньер, я их потерял попусту. Эта мысль мне пришла только на другой день после того, как мне передали список приглашенных. Теперь, если мы прибавим еще время, которого потребуют переговоры, то вы увидите, монсеньер, что, откладывая прием до пяти часов, я прошу у вас только самое малое необходимое для меня время.