Читать «Глубинка» онлайн - страница 123

— Одна!.. Две!.. Три! — считала она, мелькая потным лицом в окошке.

Ящичники тут как тут. Подхватывают миски — и бегом к столикам. Очередь шумит, подгоняет. Раздатчица просит есть побыстрее, мисок не хватает. А попробуй быстрее: суп из кислой капусты, только что с плиты.

Управились с первым — и с этими же мисками за вторым, вне очереди. Сегодня каша, размазня гороховая. Тоже горячая, но дуешь на нее — матовой корочкой подергивается, и корочку эту ложкой сгребаешь — и в рот. Сытная пища. Это не пюре из картошки, почему-то обязательно мороженой, после нее голод через час дает знать о себе. А горох сытость в брюхе долго держит, знай помахивай молоточком.

После второго — чай. Этого пей сколько хочешь, он в бачках стоит, сушеной морковью запаренный, даже чуть слатит.

В столовой шум ровный, как в улье, кто что говорит — не поймешь. И парно́, и дух кислый. Отобедали — на улицу. Время еще есть, закурили, кто курит, сидят на лавочке вокруг бочки, в землю вкопанной, дым коромыслом. Мужики анекдоты про Гитлера с Геббельсом рассказывают, а парнишки своим заняты — в чику играют, в пристенок. Котька тоже стучал битой по искореженным пятакам, а сам поглядывал, не покажется ли из столовки Вика. Наконец она вышла с двумя подружками. Они втроем работали в теплице, которую соорудили Осип Иванович с Удодовым.

После гибели сыновей Филипп Семенович жил один: Любава не могла находиться в доме, из которого ушли и куда не вернутся никогда ее дети. Уехала к сестре под Читу. Филипп Семенович не покинул поселок, да и захотел бы — не отпустили с производства. Он среди знакомых людей переживал свое горе, так оно легче, но в доме своем тоже не жил, ночевал и дневал в теплице или у Костроминых. Они с Осипом Ивановичем не подкачали: уже в начале июня в столовую стала поступать диковинная редиска — длинная, белая и сочная. Ее выдавали в обед через день по штуке на рабочего. Редиска была огромной, граммов по двести, сорта необыкновенного, из заморских краев. Людям, пережившим суровую зиму, отощавшим на скудном питании, она вовремя пришла на помощь, остановила начавшуюся было цингу. А теперь на очереди были огурцы, а там помидоры.

Времени до начала работы немного оставалось, и Котька пошел следом за девчонками. Вика, как знала, что он пойдет следом, остановилась и поджидала его, глядя из-под надвинутой на глаза косынки. Девчонки, удаляясь, хихикали.

— Что им, смешинка в рот попала? — спросил Котька. — Привет. Сегодня еще не виделись.

— Приветик! — Вика улыбнулась. — Пусть смеются. Ты к отцу?

— И к нему тоже. Он там?

— Уходили на обед — был.

Котька прошел по междурядью в дальний конец теплицы. Отец был там, разговаривал с Удодовым и Чи Фу. Корейца тоже привлекли к работе в фабричной теплице, и теперь разговор у них шел о том, каким образом передать все хозяйство Чи Фу, а им — Удодову и Костромину — переключиться на рыбалку. Дело они наладили, теперь только следи, девчонок направляй, и овощь будет. Не корейца, прирожденного огородника, учить этому. А рыбалка — особое мероприятие, там не только умение важно, но чтоб и везение присутствовало. Она не каждому, кто хочет, в руки идет, рыба.