Читать «Старый порядок и революция» онлайн - страница 55

«В этой области, — говорил один интендант в начале века, — число дворянских семей достигает еще нескольких тысяч, но из них едва ли найдется пятнадцать семей, чья рента достигала бы 20 тыс. ливров». В одной своеобразной инструкции, датированной 1750 г., с которой интендант (из Франс-Конте) обращается к своему преемнику, я читаю следующие строки: «Дворянство здесь люди все порядочные, но бедные; они горды в той же мере, сколь и бедны. Они крайне унижены по сравнению с тем положением, что они занимали прежде. Политика, поддерживающая их в таком бедственном положении и заставляющая служить нам и нуждаться в нас, вовсе недурна. Дворянство образует особое сообщество, — добавляет он, — в которое допускаются только люди, способные доказать свою принадлежность дворянскому сословию на протяжении четырех поколений. Это сообщество никем не утверждено, его только терпят, и оно собирается не чаще одного раз в год в присутствии интенданта. После совместного обеда и прослушивания мессы каждый дворянин возвращается домой — кто на своей кляче, а кто и пешком. Вы увидите, сколь комичны эти собрания». Постепенное обнищание аристократии более или менее отчетливо обнаруживается не только во Франции, но и повсюду на континенте, где, как и во Франции, феодальные отношения разлагались, не будучи заменены новой формой аристократии. У германских народов, населявших берега Рейна, этот упадок выражен особенно резко и заметно. Обратная же картина встречается только у англичан. Здесь древние дворянские роды не только сохранили, но и значительно преумножили свое состояние; они остались первыми не только по своей политической силе, но и по богатству. Новые семьи, возвысившиеся рядом со старыми, могли лишь подражать им в достатке, но не могли превзойти их.

Во Франции одни лишь простолюдины могли наследовать все те блага, что утрачивала аристократия, — можно сказать, что они возвысились за счет дворянства. Между тем не было такого закона, который препятствовал бы разорению буржуазии или способствовал ее обогащению; буржуазия же тем не менее непрерывно богатела. Во многих случаях буржуа был столь же богат, что и дворянин, а иногда и богаче последнего. Более того: состояние буржуазии чаще всего того же рода, что и у дворян — хотя буржуа обыкновенно живет в городе, он часто имеет в своей собственности поля, иногда приобретает и именья.

Образование и образ жизни уже установили между дворянством и буржуазией множество других сходств. Буржуа столь же просвещен, как и дворянин, и, что особенно нужно подчеркнуть, черпает свои знания из того же источника, что и последний. Оба они просвещены одним и тем же светом. И у того, и у другого образование носило в равной степени теоретический и литературный характер. Париж, мало-помалу сделавшийся наставником всей Франции, в конечном счете давал всем умам одинаковую форму и выправку.