Читать «Снежные псы» онлайн - страница 27

Он ухмыльнулся с сомнением. Взял бокал, подышал на указательный палец, приложил к хрусталю. На гладкой голубоватой поверхности нарисовались тонкие концентрические линии. Перец улыбнулся.

Намек прозрачнейший. Кристальнейший. Это он правильно. Отпечатков у меня нет. Ни отпечатков, ни впадин, ни линий. Ничего.

А у него есть.

– Вопросы первородства, – промурлыкал Перец, – сложные вопросы…

Опять он меня провоцирует. Он частенько так делает. То ли нравится просто ему, то ли цели какие преследует, не пойму. Любит намекнуть, вот как сейчас с отпечатками, что он первый. Что он главнее. Что он лучше.

Пусть. Меня трудно вывести из себя.

– Как трогательно, – сказал я. – Только тебе представление надо послать.

– Куда?

– Князю Владимиру Кирилловичу. Он у нас царский дом теперь возглавляет, в дворяне только с его разрешения записывают.

– Откуда ты знаешь? – спросил Перец.

– Передачу видел по телику. Так что готовь документы. Справки, анкеты…

– Какие справки?

– Ну как какие? Надо для начала поехать в Швейцарию, в лаборатории «G. Genom» сдать анализы…

– Какие еще анализы? – Перец посмотрел на разбитые костяшки.

– Какие, какие… Простые. Соскоб со внутренней части щеки, кровь, слюну. Там определят.

– Что?

Я усмехнулся.

– Как это что? Что ты действительно восходишь к Рюриковичам. Ну или, на худой конец, к Романовым. Тогда тебе выдадут справку – и можешь заводить деревеньку. Но вообще, мне кажется, ты как-то изменяешь идеалам.

– В смысле?

– Ты же вроде рыцарь был, – напомнил я. – То есть западнической ориентации. Персиваль Безжалостный в алмазных подвесках – это как-то по-нормандски. В нашей традиции больше эй ты гой еси добры-молодцы в почете. Иван-дурак там…

– Каждый русский дворянин – рыцарь, – ответствовал Перец.

Но уже грустно, без энтузиазма.

– Ну, сам смотри…

Я подумал, что нечего мне больше тут делать. Слушать байки про белую кость и голубую кровь совсем не хочется. Пойти домой решил я, давно там не был. Правда, погребу к себе в квартиру… Я как раз недавно нашел на одном складе банку отличного швейцарского шоколада, можно сварить вечером. Или, вернее, утром. Пусть тут сами разбираются, мое дело, в конце концов, сторона. И я направился к выходу.

Шагал себе, а на душе было такое поганое ощущение! Давно у меня такого не было. Может, рыбки ванхолловские в крови опять шевельнулись, а может, неприятности собирались случиться или еще что-то. Взрыв земного ядра, например. Ну, если тут есть, конечно, земное ядро, хотя я лично сильно в том сомневаюсь.

Возле лежек пахло горелым. Видимо, горыны за сегодняшний день здорово наплевались. Горелым пахло так мощно, что я даже закашлялся, в горло будто наждака крошеного насыпали. Стою, кашляю, как старый пень, думаю, где бы раздобыть микстуры, и вдруг слышу: кто-то стонет.

А кто тут может стонать? Только горыны. Или они еще кого притащили?

Я перепрыгнул сплетенный Яшей барьерчик и подошел к змеям. Щек и Кий. Хорив лежал отдельно. Ближе Щек. Я подошел к нему. Так и есть, не спит. Я запалил керосинку, и оранжевость керосинового пламени добавилась к оранжевости глаз. Щек смотрел на меня, а я на него.