Читать «Особые отношения» онлайн - страница 250
Джоди Линн Пиколт
— Зои, — сказал он, — дай я поведу машину.
И хотя, когда мы вернулись в мою комнату в общежитии, было всего два часа, я надела пижаму и стала смотреть сериал «Больница», сосредоточившись на героях Фриско и Фелиции, как будто мне предстояло рассказывать о них на экзамене. Я съела целую банку арахисового масла.
И продолжала чувствовать пустоту.
Много недель мне снились кошмары, я слышала, как плачет зародыш. Плач раздавался во дворе, куда выходили окна моей комнаты. Я шла туда прямо в пижаме, припадала к земле и пыталась голыми руками вырвать мусорный бак из заскорузлой земли. Я отдирала большой кусок дерна, ломала о камни ногти и наконец обнаруживала Милашку Синди, куклу, которую я похоронила в день смерти отца.
Ночью мне не спится. Я слышу, как наверху, в спальне, ходит Ванесса, потом все затихает — наверное, она уснула. Поэтому я сажусь за цифровой синтезатор и начинаю петь. Я позволяю музыке обвязать себя, словно бинтом; нота за нотой я сшиваю себя.
Я так долго играю, что начинает ломить запястья. Пою, пока не садится голос, пока мне не начинает казаться, что я дышу через соломинку. Тогда я замолкаю и опускаю голову на клавиши. Тишина в комнате становится толстым ватином.
Потом я слышу аплодисменты.
Оборачиваюсь и вижу в дверном проеме Ванессу.
— Ты давно здесь стоишь?
— Достаточно. — Она садится рядом со мной на вращающийся стул. — Знаешь, ведь этого он и добивается.
— Кто?
— Уэйд Престон. Поссорить нас.
— Я не хочу ссориться, — признаюсь я.
— Я тоже. — Она помолчала. — Я наверху кое-что подсчитала.
— Неудивительно, что тебя так долго не было, — бормочу я. — Корпела над математикой.
— Насколько я понимаю, ты прожила с Максом девять лет. Я хочу прожить с тобой следующие сорок девять.
— Почему только сорок девять?
— Следи за моей мыслью. Это хорошее, круглое число, — смотрит на меня Ванесса. — Когда тебе будет девяносто, ты проживешь со мной больше половины своей жизни — в отличие от десяти процентов, которые прожила с Максом. Пойми меня правильно, я все равно продолжаю ревновать к этим девяти годам, потому что, несмотря ни на что, не смогу прожить их с тобой. Но если бы ты не прожила их с Максом, может быть, тебя бы сейчас рядом со мной не было.
— Я ничего не хотела от тебя скрывать, — уверяю я.
— И не нужно. Я так сильно тебя люблю, что ничто, в чем ты могла бы мне признаться, не может этого изменить.
— Я раньше была мальчиком, — с серьезным лицом говорю я.
— Вот тебе и камень преткновения, — смеется Ванесса, наклоняется и целует меня. — Я знаю, что ты достаточно сильная и могла бы пережить это одна, но тебе не придется этого делать. Обещаю, я больше идиоткой не буду.
Я устраиваюсь поудобнее и кладу голову ей на плечо.
— И ты меня прости, — произношу я извинение, широкое и безграничное, как ночное небо.
Ванесса
Моя мама говорила, что женщина без помады — словно торт без сахарной глазури. Я никогда не видела, чтобы она выходила на улицу без своего «фирменного» цвета — «навеки». Каждый раз, когда мы заходили в аптеку за аспирином, тампонами или лекарством от астмы, она покупала пару тюбиков помады и прятала их в один из ящиков комода — ящик, доверху забитый маленькими серебристыми тюбиками.