Читать «Феномен Локотской республики. Альтернатива советской власти?» онлайн - страница 150

Поначалу при немцах я был безработным. Затем всех обязали пройти регистрацию в паспортном столе. У меня документов не было. Чтобы получить новый паспорт, нужно было найти двух свидетелей. После регистрации я был направлен в комендатуру, где меня назначили начальником канцелярии бургомистра Орла. Вскоре немцы предложили мне вступить в армию, и я согласился. Я был переведен в Бригаду Каминского в Локте (бывшее имение великого князя Михаила Романова), где я служил до июля 1943 года. После этого мы отступили к Лепелю, затем в Дятлово, затем — через Польшу — в Германию.

Бургомистру Орла подчинялось 18 отделов, в том числе транспортный, продовольственный, полиция и пекарня. Все находилось под общим немецким контролем, но в 1941–1942 годах городская управа обладала большой степенью независимости. Бургомистр, местный житель, в свое время был офицером царской армии [имеется в виду А. Н. Старов. — Примеч. ред.]. Начальника полиции позже повесили, поскольку он якобы был советским агентом. Другие отделы городской управы отвечали за политику в отношении населения, за торговлю и заготовки.

Одна из основных задач, стоящих перед нами, заключалась в том, как получить продовольствие у крестьян и дать им что-то взамен. Была разрешена частная торговля: люди продавали махорку, остатки колхозной собственности, зерно и т. д. Для того, чтобы открыть магазин, человек должен был получить разрешение в отделе торговли и заплатить налоги за помещение и за право на торговлю. Существовали также комиссионные магазины. Ювелирные изделия и ценные вещи продавались по смехотворно низкой цене, в то время как зерно стоило дорого. Оплата производилась в рублях, но курс рубля к рейхсмарке — 10:1 — делал немецкую валюту очень привлекательной. Были открыты также часовые ремонтные мастерские и скобяные лавки. Чтобы начать свое дело, требовались определенные деньги.

Когда красные отступили, в течение двух дней царило безвластие, началось повсеместное мародерство; двух или трех грабителей позже расстреляли, и часть награбленного была возвращена. В Орле много было похищено из военного училища, в том числе мебель. При этом Советы в тогдашнем хаосе смогли эвакуировать только немногих — главным образом ответственных должностных лиц и жен офицеров. Среди партийцев не осталось тех, кого предполагалось специально оставить для работы в тылу у немцев, многие из тех, кто состоял в партии формально, позже работали у немцев.

Поначалу отношение к немцам было дружественным. Они были хорошо встречены. Но затем немцы начали проявлять жестокость. Они распорядились расстреливать от 50 до 100 мужчин за каждого убитого немца, и это настроило население против них. Немцы сжигали деревни, изгоняли население, и многие люди бежали в леса.

Легче было выжить в деревне, чем в городе. Ведь там были и магазины, и оборудование, и скот. Многие председатели колхозов не выполнили приказ Советов сжигать хлеб. Многие не успели эвакуировать крупный рогатый скот. Таким образом, у крестьян было больше зерна, чем при советской власти, больше масла и молока. В Орле же зимой 1941–1942 года сотрудники и служащие были близки к голодной смерти. После того, как был собран урожай 1942 года, стало легче. Поначалу зимой люди выживали за счет обмена товаров на продовольствие. Многие городские жители хотели уехать из города, но вскоре немцы разделили территорию на зоны (12, 15, 25 км), за пределы которых выезд без пропуска был запрещен даже с целью меновой торговли. Для получения такого пропуска бургомистр должен был дать письменные рекомендации в комендатуру. Товары, предназначенные для обмена, немцами почти никогда не изымались. Зато людей охотно обирали венгры, поскольку они сами занимались спекуляциями.