Читать «Потоп» онлайн - страница 62
Генрик Сенкевич
— Ваша милость так и горит! Нужно панне слепой быть, чтобы сразу не влюбиться.
В это время подошли две младшие дочери Пакоша. Каждая из них держала в руках подойник с молоком; увидев Володыевского, они остановились как вкопанные.
— Король — не король… — сказала Зося.
— Вы нарядились как на свадьбу! — прибавила Марыся.
— Может, и будет скоро свадьба, — пошутил Пакош, — пан полковник едет к нашей панне.
Едва старик сказал это, как из рук Марыси выпал подойник, и молочный ручей побежал к ногам Володыевского.
— Смотри, что держишь! — крикнул старик. — Вот коза!
Марыся ничего не ответила и, подняв подойник, тихо ушла.
Пан Володыевский вскочил на лошадь, а за ним его двое слуг, и все втроем поехали в Водокты. День был прекрасный. Майское солнце весело играло на блестящем нагруднике и шлеме Володыевского, так что издали, из-за деревьев, казалось, будто по дороге движется другое солнце.
— Интересно знать, вернусь ли я с обручальным кольцом или с носом? — пробормотал про себя рыцарь.
— Что прикажете, ваша милость? — спросил Сыруц.
— Дурак!
Слуга осадил лошадь, а Володыевский продолжал:
— Счастье, что для меня это не новость. Эта мысль ободрила его.
Когда он приехал в Водокты, панна Александра сразу не узнала его, так что он должен был назвать себя. Тогда она приняла его очень любезно, но с некоторою принужденностью; он, почтительно поклонившись, положил руку на сердце и проговорил:
— Я приехал узнать о вашем здоровье, ваць-панна, что мне следовало сделать на другой же день после того происшествия, но я не осмелился вас беспокоить.
— Это очень любезно со стороны ваць-пана, что, избавив меня от столь великой опасности, вы все-таки не забыли меня. Садитесь, прошу, будьте Дорогим гостем.
— Мосци-панна, — ответил Володыевский, — если бы я вас забыл, то недостоин был бы великой милости, ниспосланной мне Богом, — приветствовать столь прекрасную особу.
— Нет, это я должна прежде всего благодарить Бога, а потом — вас.
— Если так, то возблагодарим его оба, ибо я ни о чем его более не прошу, как лишь о том, чтобы и на будущее время мог защищать вас всегда, когда в этом будет нужда.
Сказав это, пан Володыевский пошевельнул от удовольствия своими нафабренными усиками. Он был доволен, что сразу выложил на стол свое чувство, а она сидела, смущенная и молчаливая, но прекрасная, как весенний день. Легкий румянец выступил у нее на щеках, а глаза были прикрыты длинными ресницами.
«Это смущение — хороший знак», — подумал Володыевский и, откашлявшись, продолжал:
— Ваць-панне известно, что после смерти вашего дедушки я командовал ляуданской шляхтой?
— Я это знаю, — ответила молодая девушка, — покойный дедушка не мог сам участвовать в последней войне и был очень рад, узнав, кому князь, воевода виленский, передал команду. Он говорил, что знает вас как опытного и славного солдата.
— Он говорил так обо мне?
— Я сама слышала, как он превозносил вас до небес, то же делала и шляхта после похода.
— Я простой солдат и недостоин не только того, чтобы меня превозносили до небес, но даже ставили выше других. Но я очень рад, что не совсем неведом вам. Вы не подумаете теперь, что ваш гость прямо с неба свалился. Всегда приятнее знать, с кем имеешь дело. По свету шатается немало людей, которые причисляют себя к знатным родам, а на самом деле они бог весть кто, и часто даже не шляхтичи.