Читать «Полное собрание рассказов» онлайн - страница 267

— В конце концов, — продолжил майор, — вы среди друзей.

— Да, — произнесла она нарочито скорбно, чтобы он почувствовал иронию, — мы слышали, что британцы и американцы друзья партизан. Значит, это правда?

— Конечно же, правда. Отчего же, по-вашему, я здесь?

— Правда, что британцы и американцы идут сюда, чтобы завладеть страной?

— Первый раз слышу такое.

— Но ведь хорошо известно, что Черчилль друг евреев.

— Простите, мадам, но я попросту не понимаю, какое отношение к этому имеют евреи.

— Так ведь мы же евреи. Нас сто восемь человек.

— И каких же действий от меня вы ожидаете по этому поводу?

— Мы хотим уехать в Италию. У некоторых из нас там есть родственники. В Бари имеется организация помощи жертвам геноцида. У нас с мужем на руках документы для проезда в Брисбен. Только отправьте нас в Италию — и мы перестанем быть для вас докукой. Мы не можем жить так, как живем здесь. Когда настанет зима, мы все умрем. Мы слышим, как почти каждую ночь садятся аэропланы. Три аэроплана смогут взять нас всех. У нас не осталось никакого багажа.

— Уважаемая моя мадам, эти военные самолеты перевозят необходимое военное снаряжение, раненых и начальство. Я очень сожалею, что вам приходится тяжело, но так же живется и множеству других людей в этой стране. Теперь уже осталось недолго. Мы добились, чтобы немцы побежали. Я надеюсь к Рождеству быть в Загребе.

— Мы не должны возмущаться действиями партизан?

— При мне — нет. Послушайте, позвольте угостить вас чашкой какао. А потом меня ждет работа.

Подойдя к окну, майор попросил Бакича принести какао и печенье. Пока угощение подавалось, адвокат произнес по-английски:

— На острове Раб нам было лучше.

А потом неожиданно все трое на самых разных языках пустились жаловаться — на свое жилье, на то, что украли принадлежавшие им вещи, на скудное питание. Если бы Черчилль знал, то устроил бы так, чтобы их отправили в Италию, но майор Гордон лишь сказал:

— Если бы не партизаны, вы бы сейчас были в лапах у нацистов.

Но теперь это слово не внушало евреям ужаса. Они безнадежно пожимали плечами.

Одна из вдов внесла поднос, уставленный чашками и жестянкой с печеньем.

— Угощайтесь, — предложил майор Гордон.

— Скажите пожалуйста, сколько штучек мы можем взять?

— О, по две или три.

Со сковывающим самообладанием каждый отобрал по три печенья, следя за тем, как бы другие не опорочили встречу жадностью. Бакалейщик пошептался с мадам Кануи, и та пояснила:

— Он говорит, не позволите ли вы ему приберечь одно печенье для друга?

У мужчины слезы стояли в глазах, когда он вдыхал запах какао: были времена, когда он мешками его ворочал.

Парламентеры собрались уходить. Мадам Кануи предприняла последнюю попытку вызвать сочувствие майора:

— Не будете ли вы столь любезны, чтобы пойти и осмотреть место, куда нас поместили?

— Прошу меня простить, мадам, это просто не мое дело. Я офицер связи на военной службе — и не более того.

Все трое смиренно и чрезмерно поблагодарили его за какао и вышли из дома. Майор Гордон видел, как они заспорили во дворе. Мужчины, по-видимому, считали, что мадам Кануи неправильно повела дело. Потом Бакич выпроводил их вон. Майор Гордон видел, как сомкнулась вокруг троих посланцев толпа и как двинулась она по дороге под галдеж из объяснений и упреков.