Читать «Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси» онлайн - страница 196

— А это как Господь да удача распорядятся. Верно одно, здесь, в Коломне, оставаться нельзя. Для начала подадимся на юг. Вели челяди собираться. Да не слишком время тянуть. Так оно лучше. Сама-то, государыня, как ехать изволишь — в повозке или верхами?

— Что случилось, Заруцкий?

— Долго говорить. Князь Одоевский донимать стал. Вреда большого, может, и не принесет, а беспокойство от него достаточное. Там на юге как в свое царство въедем.

— Ты уверен, ясновельможный воевода, в чьем-то гостеприимстве?

— Я никогда не стал бы рисковать твоей жизнью, государыня. И жизнью Ивана Дмитриевича.

— Ты же знаешь, что до конца останешься его регентом. Если захочешь.

— Захочу. И буду с позволения вашего величества. Если бы…

— Ты хотел о чем-то попросить, боярин? Говори же, отказа не будет. Не может быть с моей стороны.

— Нет, ваше величество, нет у меня права говорить о том, на что сердце толкает. Тебе поврежу только. И нашему государству. Ведь оно для нас с тобой, ваше величество, важнее всего, правда?

— Правда, ясновельможный боярин.

— Вот видишь…

— Не знаю, не знаю, святой отец, так ли разумна наша поездка в Астрахань?

— Но что может тебя смущать, дочь моя? Пан атаман уверен в своем решении и, насколько мне известно, вел самую оживленную переписку с тамошними властями. Они готовы принять государыню и ее двор с распростертыми объятиями.

— Но мы все больше и больше удаляемся от Европы.

— Ты хочешь сказать, от Польской державы, дочь моя? Но неужели ты представляешь себе возвращение в нее, жизнь под властью того же Зигмунта? Если только он согласится принять и тебя, и твой двор на достойных условиях. Все успело измениться.

— О Польше не может быть и речи!

— Тогда в чем же дело? Земля, созданная Господом, так обширна и таит в себе столько незнакомого и неизведанного, неужели тебе так важно иметь под своей властью ту или иную ее часть?

— Ты хочешь сказать, святой отец, важна власть, но…

— Вот именно власть, государыня! Ты создана для нее и легко можешь убедиться в своем предназначении уже по одному тому, как принимают тебя подданные, как хранят тебе верность, несмотря на все превратности судьбы, те же казаки.

— Иногда я начинаю чувствовать потребность в спокойствии, в умиротворении, привычном укладе жизни.

— Ты, дочь моя? Это невероятно. Господь не для того предоставил монархам власть над людьми, чтобы они вели образ жизни обыкновенных обывателей. У монархов иное предназначение.

— Ты всегда стараешься меня поддержать, отец Миколай. И надо признаться, тебе это часто удается, но сегодня…

— Что именно заставляет тебя задумываться над Астраханью, государыня?

— Мне не хотелось возвращаться памятью к тем годам, но, может статься, это необходимо. Да я и не скажу об этом Заруцкому.

— Ты права, дочь моя, воздерживаясь от излишней откровенности. Она вредит любому человеку, тем более в отношениях монарха с подданным, где всегда должно сохраняться почтение и благоговение.

— Вряд ли это возможно в отношении Заруцкого. Я ему слишком многим обязана.

— Ты ему, государыня? Ты — атаману? Не верю своим ушам.