Читать «Легенда Татр» онлайн - страница 207
Казимеж Тетмайер
— Так он и должен был умереть, — сказал Гадея. — Я это понял.
— Никогда.
— Чупага при нем и все оружие.
— Хорошо!
— А пепел разнесут ветры.
— Страшную себе смерть выбрал. Не мог стерпеть…
— Не хотел позора. Тисом печь топить не будешь, потому что не стащишь его с вершины.
— Не будешь.
— Нет.
— Помолиться надо!
Они стали на колени среди черных елей и валунов лесных, помолились, как умели, потом Гадея, самый старший их них, сказал:
— Пойдемте, ребята, в Польшу. Что нам еще тут делать? Яносика нет больше.
— Погиб.
— Кончился.
— Аминь.
Они двинулись вперед, ища просвета в лесу. А когда вышли из леса, уже ночью, в каких-то незнакомых местах и увидели отвесные скалы и звезды над ними, они вздохнули свободно и, с тоской и восторгом думая об Яносике, запели:
Они шли в горы без хлеба и воды, блуждая во мраке среди грозящих смертью отвесных каменных стен и обрывов, под которыми царила черная ночь, закрывая от их испуганных глаз мертвую пустыню бездонной глубины Татр.
Туман застилал окрестность. Осенний, непроницаемый, унылый туман, в котором нельзя было разглядеть ближайших деревьев, ближайших домов. Горы и долины потонули в сумраке; казалось, что солнце скрылось в нем навсегда.
Ворота скрипнули, собаки подняли лай, но сразу утихли.
— Какой-нибудь знакомый мужик идет, — сказал старик Нендза жене, которая тонкой иглой искусно вышивала мужскую рубаху.
Три товарища Яносика, Гадея, Матея и Моцарный, лица которых потемнели от тягостей пути, остановились на пороге сеней, в дверях, полуоткрытых, как водится у хозяев, у которых много работников и то один, то другой приходят по какому-нибудь делу.
— Иди вперед, — сказали Матея и Моцарный Гадее, которого Яносик любил и ценил больше всех и старики Нендзы тоже всех больше жаловали.
Гадея, пригнув голову, чтобы не задеть о притолоку, переступил высокий порог и, отворив дверь, вошел в комнату со словами:
— Слава Иисусу Христу.
— Аминь. Здравствуй! — отвечали старики Нендзы.
Три мужика вошли и стали рядом, закрыв за собою дверь.
Нендзы поглядели на них.
— Трое вас, — сказал старик Нендза.
— Трое.
У друзей Яносика слова застряли в горле. Наступило молчание.
Все четверо мужчин опустили головы, только старуха Нендзова не переставала тонкой иглой вышивать узор на рубахе.
— Где Яносик? — спросила она у Гадеи.
— Остался.
— Где?
— В Батыжовецкой долине.
— Когда придет?
— Не придет.
Замолчала старуха, а через минуту промолвила:
— Принесите его.
— Пепел.
Она вскочила со скамьи, бросила рубаху на стол и вскрикнула:
— Как?
А старик Нендза сказал глухим голосом:
— Я знал. Юро Смелый недаром приходил. Рассказывайте.
Но все три друга Яносика заплакали, заплакал и старик, хотя ничего еще не знал о несчастье. А старуха стояла, опираясь на стол, положив руку на рубаху. И сказала, как будто про себя:
— Я ее вышивала ему живому, я ее вышила мертвому… Пепел… пепел… пепел…