Читать «Эпоха мертворожденных» онлайн - страница 156

Разбавляя буханье Антошиных пацанов, над головой раскатисто рычит «Утес». Следом присоединяется закашлявшийся длинным стаккато АГС. «Громовцы» — сдают назад. Ага, коммандосы! Это вам — не в Рубежное ночью вломиться… не положено таким суперменам с тяжелым вооружением таскаться, вы — и так крутые перцы, дальше некуда. Золотые береты, мать вашу!

— Не дрочить! Отходим!!!

— Командир! Командир!

Что там еще за возня…

— Командир! Денатурат ранен!

Пока, разрывая легкие, в один рывок догреб до оторвавшейся вперед группы, думал — сдохну. Дед, запрокинув в небо лицо с ошарашенными глазами, задыхаясь в кровавом кашле, утонул спиною в снег. Вокруг него сбились толпою четыре, не считая меня, бойца. Мы — слишком хорошая цель…

— Не стоять! Разбежались! Бугай — носилки! Жихарь! Два промедола и вперед — выносите… Быстро, быстро, быстро!!! Антон! Да угомони ты этих сук наконец-то… Задрали!

Юра вбивает Передерию в бедро две ампулы обезболивающего и, просунув под него капроновые носилки, вместе с Бугаем волокут раненого вверх. Навстречу летят волчата Гридницкого.

Вырвались…

Спецназёров все же отогнали за кромку леса. Только их снайперы все еще постреливают одиночными. Тоже дальнобойщики — пули злыми шмелями над головами гудят. Судя по огню парными двойками, лупят с чешских «Фальконов». Надо побыстрее за скат… Спускаемся к БТРу. Впереди носилки. За вшитые в ткань обрезиненные ручки вцепилось шестеро рук. Дед мягко плывет, как на катере, — только мокрые хрипы выдают состояние.

На броне мои афганцы — Прокоп, Стародум и Чапа — встречают. Глаза полнятся невысказанной виной. Расслабьтесь… Ваш поезд, братишки, давно ушел — эти гопаньки уже не для вас.

— Деда в машину?

— Подождите… — опустился на колено рядом. Передерий в сознании, но как-то сумеречно в глазах. Плывет наш Старый по реке забвения… В середине, на ладошку правее центра грудины, бронежилет вздыбился согнутой пополам пластиной. На пару с Юрой освободили место ранения. Это совсем не так просто, как кажется: броник не куртка, его не спустишь в два реза, а снимать, раздирая липучки, — только раненого мучить, да и осколки костей можно с места сдвинуть. По виду дыры — «двенадцать и семь». Сквозное: бронепластина задника просто вырвана из кевлара. Пропитав насквозь сложенные подушки двух перевязочных пакетов, под спину натекло кровищи. Представляю, что пуля с легким сделала. Лопатка, как показалось, или частично вырвана, или раздроблена. На ощупь не понять. Ребра тоже в труху, не иначе, а ну-ка — такой удар. Общая контузия, травматический шок, пневмоторакс, внутренняя кровопотеря. Да и не мальчик. Вилы…

— Григорьич, слышишь меня?

Наш сапер повел по кругу заволоченным, очумелым глазом, двинулся что-то сказать или показать и опять мокро зашелся, выхаркивая алые хлопья.

— Держись, Дед! Держись, родной! Совсем чуток осталось. Сейчас — уже быстро… Сейчас поедем. Только не сдавайся — понял?! Не сдавайся! — Повернулся к своим: — Плотно перевязать. Весь чай, какой есть, греть и — поить. Юра, посмотри, что в аптечке… Сердечное, тонизирующее — ну, ты в курсе. Мягкие анальгетики, если есть… Быстро!