Читать «Эпоха мертворожденных» онлайн - страница 102

— Как у тебя все красиво. Осталось добавить, что ты за нас сражался, что ты вообще — «наш».

— Можно и так. Российская Федерация со мной, между прочим, согласна. И свою солидарность показывает делами — поставками оружия, защитой и обеспечением беженцев, своими военными спецами, да много чем. Надеемся — и войска введет, как положено. Решатся, наконец-то…

— Понятно, Деркулов! Теперь послушай, что я расскажу. Ты ведь у нас — идейный. За «Иудин грех» казнил! Наплодил мучеников за «свидому веру» везде, где твой отряд моровой язвой прошелся. А ведь эти люди просто хотели жить в своей собственной стране и говорить на своем языке! Не задумывался об этом?! Ты же, словно одержимый пророк, нес свою идею. Какой ты нам — свой? Твои постулаты никогда не озвучивались Российской Федерацией. Никогда! Даже в близире — нет таких идей. Ты и такие же отморозки, тебе подобные, — вы сами подняли знамя джихада против украинцев. Вот если эта ваша идея победит, то, может, лет через сто молва сделает тебя национальным героем. Может, и канонизируют даже — к середине третьего тысячелетия. Ну, не за дела, конечно, а за кончину — мученическую, какую ты примешь непременно и весьма скоро — можешь тут не сомневаться.

— Да давайте, хрен с вами. Я от своего все равно не откажусь…

— Еще бы! Не откажешься! Чего с тобой и барахтаемся. Был бы ты не готов ехать в Нюрнберг, то уже давно бы ласты склеил… — И, неожиданно улыбнувшись, Нагубнов добавил: — От острой почечной недостаточности… Даже отправившись в этот, без сомнения, твой последний поход, имей в виду, поедешь не героем, а тем, кто ты есть на самом деле: опальным комбатом, ушедшим на личную войну с двумя десятками одуревших от крови, взбесившихся псов. Изначально обреченный и проклятый, как врагами, так и своими… — Полковник одним глотком добил свой коньяк, прихватил недопитый стакан собеседника, встал и достал из сейфа непочатую бутылку марочного «Кизляра». Налив еще по доброй порции обоим, он, словно тост, закончил:

— Давай, Деркулов, — за тебя! Жаль, что ты — так, собственноручно, вляпался. Обидно, но тебе даже негде будет высечь эпитафии на обелиске: «Борьба твоя безнадежна, подвиг твой — бесславен, имя твое — опорочено»!

— Одно дело, Павел Андреевич, когда политик недоторканку из себя корчит, другое — военные. Не хочу лично обидеть, но все главные претензии к Республике — вражеские потери. При том, что мы мирное население не бомбим, не расстреливаем и, как фашики, запрещенными боеприпасами не швыряемся…