Читать «Средневековая андалусская проза» онлайн - страница 189

Тогда он обратился к Саламану и его друзьям и просил не винить его за те речи, с которыми он обращался к ним, и простить их ему. Он объявил им, что отныне он мыслит так же, как и они, и руководствуется тем же, чем и они. Он заповедал им следовать тем постановлениям закона и тому внешнему образу действий, которым они следовали, поменьше погружаться в то, что их не касается, твердо верить даже и в смутные заветы, отвращаться от ересей и предметов, возбуждающих страсть, подражать благим предкам и бежать новшеств. Он наказал им сторониться того небрежения к божественному закону и увлечения мирскими благами, к которым склонен простой народ, и особенно предостерегал их от этого. Ибо теперь поняли они, он и друг его Асаль, что для этих простодушных и недалеких людей нет иного пути к спасению; что если и поднять их до высот умозрительного размышления, то разрушится то, чего они держались, но и степени счастливых достичь им будет не по силам. Они придут в волнение, смутятся и найдут недобрый конец. Если же они останутся с прежними верованиями до самой смерти, то обретут спасение и найдут удел стоящих направо. «А находящиеся впереди? — они близко стоят [к богу]». Тогда простились оба они с людьми, и удалились от них, и стали выискивать средства вернуться на свой остров, пока Господь, Великий и Славный, не оказал им помощь, переправив их.

И стал Хайй ибн Якзан стремиться к своей высшей стоянке прежними средствами и вновь вернулся к ней, а Асаль подражал ему, так что достиг почти той же степени. И поклонялись они оба Господу на том острове до самой смерти.

Вот что — да укрепит тебя Аллах духом своим — известно о Хаййе ибн Якзане, Асале и Саламане. В этом рассказе есть много таких вещей, каких ты не найдешь в книге и не услышишь в обычной беседе. В нем есть сокровенное знание, доступное только людям, познавшим Бога, и непонятное не признающим его. Мы отступили в этом от пути благих предков, дороживших этой тайной, скупых на нее. Облегчили же нам открыть эту тайну и прорвать завесу те скверные учения, появившиеся в наше время, которыми отличались так называемые философы века сего, так что они проникли и в другие страны и вред от них стал всеобщим. И мы побоялись за нетвердых людей, отбросивших авторитет пророков и ищущих авторитета глупцов и неразумных, как бы не подумали они, что следует посвящать в эти учения людей, не умеющих разобраться, и чтобы не увеличилась их любовь и привязанность к таким учениям. И решили мы сверкнуть перед ними хоть одной стороной этой тайны из тайн, дабы привлечь их к истине и отвлечь от того пути. Но мы не лишили совершенно эти тайны, доверенные нами сим немногим листкам, легкой завесы, которую быстро прорвет тот, кто достоин, но которая окажется непроницаемой и недоступной для того, кто не достоин эту завесу переступить.