Читать «Средневековая андалусская проза» онлайн - страница 155

Но, может быть, эти действия не составляют его сущности и лишь привходят к нему от чего-нибудь другого, и если бы они привходили и к этим телам, то последние были бы подобны ему самому?

Тогда он исследовал его сущность, независимо от этих действий, которые по первому взгляду кажутся исшедшими от него, и увидел, что оно не что иное, как одно из этих тел. И тогда он убедился, что все тела являются чем-то единым, будь они одушевленные или неодушевленные, двигающиеся или покоящиеся. Только у некоторых из них он наблюдал действия, производимые органами, но не мог понять, являются ли эти действия для них существенными или привходят со стороны.

В это время предметами его созерцания были только физические тела. Таким путем он представлял себе все существующее чем-то единым, когда же он становился на первоначальную точку зрения, то казалось ему все существующее чрезвычайно множественным, не поддающимся счету и не имеющим предела. И с такими представлениями он оставался некоторое время.

Затем он исследовал тщательно все тела, одушевленные и неодушевленные, казавшиеся ему то чем-то единым, то чем-то множественным и беспредельным.

Он заметил, что каждое из них обладает каким-нибудь одним из двух следующих свойств: либо оно движется по направлению в высоту, наподобие дыма, пламени и воздуха, когда он попадает под воду, или же оно движется в противоположном направлении, вниз, как, например, вода, частицы земли, растений и животных. И никогда ни одно из тел не бывает свободно от этих двух движений. В состоянии же покоя оно находится лишь при наличии препятствия, преграждающего ему дорогу, как это бывает с падающим камнем, попавшим на твердую поверхность земли, чрез которую он не может пройти; а если бы он смог сделать это, то, конечно, не отклонился бы от своего движения.

Поэтому, когда ты поднимаешь камень, то ощущаешь, как давит он на тебя своим уклоном книзу, стремясь опуститься. Точно так же дым перестает подниматься только тогда, когда встречает свод, являющий ему твердую преграду. Тогда он расстилается вправо и влево и, найдя выход из этого свода, прорезает воздух, поднимаясь кверху, так как воздух не может задержать его.

Он наблюдал также, что если наполнить воздухом кожаный бурдюк, завязать его и погрузить в воду, то воздух стремится подняться наверх и давит на того, кто держит бурдюк под водой, и не перестает давить, пока не попадет в воздушную сферу, то есть когда выйдет из-под воды. Тогда он приходит в спокойное состояние и перестает давить и стремиться кверху, что наблюдалось у него раньше.

Он искал, не найдется ли какое-нибудь тело, лишенное хоть одного из этих движений или стремления к ним, пусть даже на один момент, и не встречал этого в окружавших его телах. Искал же он этого с единственной целью найти и рассмотреть природу тела, именно как тела, совершенно не связанного с какими бы то ни было свойствами, порождающими множественность.