Читать «Половецкие пляски» онлайн - страница 79

Потом она смутно помнила робкие предложения Толика раздеться и лечь по-человечески. Но Елизавета Юрьевна, уже пустившая сонную слюнку, отвергла мещанский комфорт. Более того — перед окончательным отплытием к Морфею Лиза обреченно решила: никому нельзя верить, буду заново обретать девственность, обойдусь без мужчин. Очевидно, Лиза несправедливо злилась на Толика за напрасную обходительность. Долгий утомительный день сошел в забытье…

Эпилог

Воды утекло не то чтобы много, но одни набойки отлетели, а новые ботинки куплены так и не были. Монашеская жизнь не удалась, хотя казалась Елизавете столь возможной…

«Какой он, однако, упитанный, но компактный», — размышляла Лиза о прилипшем к ней Юнисе. Они почивали на половинке дивана, навсегда утратившего свою двухместность, но не потерявшего упругость. «Сейчас из кухни донесется запах жареной докторской колбасы, из соседней комнаты — зуд электрической бритвы и прогноз погоды. Сейчас квартира, полная заведомых недругов, зашевелится, как огромный шестипалый Шива в танце, и для людей-муравьев начнется новый день — очередной стремительный шажок в бесславие. В пустоту. О, только не об этом. Пустота — великий общий знаменатель, он, быть может, всех помирит — плебеев и патрициев, как за любым окном — одно и то же небо. Небо тоже пустое, но со смыслом. Небо, оно же Бог…»

Они с Юнисом, разумеется, не спали, и Юнис уже не улыбался. Он наулыбался до этого. Он уже серьезно:

— А почему ты меня не боишься? Я, может быть, извращенец или заразный…

— Я боюсь «вообще». А бояться в частности — кишка тонка. Иногда просто лень бояться…

— Пожалуй, ты права. А то, представляешь, история: она так боялась венерических недугов, что ушла в монастырь. А там, неаккуратно оседлав чужой горшок, подхватила «гусарский насморк». И в одночасье умерла. Печальнейшая история. Называется «от судьбы не уйдешь».

Лиза тряслась в бессильном хохоте:

— Почему горшок? Разве в монастырях горшки? И почему — умерла? Кто ж умирает от этого…

— Это для вящей убедительности. Главное — выпуклость деталей. Ладно. К черту монастырь! Пора пить кофе. А для этого нужно пробраться на кухню и поставить чайник.

— Только не я! — выпалила Лиза, вздрыгнув всеми конечностями и чуть не сбросив Юниса с дивана. — Вчера, когда я мылась, какая-то дрянь под дверью изрыгала в мой адрес проклятья…

— Насколько я помню, ты не осталась в долгу…

— Да… но теперь, видишь ли, я боюсь ответа Чемберлена.

— Нельзя быть храброй только во хмелю. Что же, ты теперь вообще на кухню никогда не выйдешь? — с веселым ужасом вопрошал Юнис.

— Мы пойдем искать подарок Рите? — благоразумно перевела тему Елизавета.

— Мы будем наконец пить кофе?

Конечно, Юнис сам возился с чайником и достал из секретера с архаичными книгами изящную баночку с ароматной кофейной крупой. Потом придвинул к дивану шаткий круглый столик, журнальный, но без журналов, зато с миской шоколадных трюфелей. Все это называлось «кофе в постель», и так оно по сути и было.