Читать «Лето в горах» онлайн - страница 15

— От чего вылечится? — подозрительно спросила Ларкан. — Чтобы дети были?

Чингиз остановился. Он посмотрел ей в глаза. Черные зрачки девочки сливались с радужками глаз, казались неестественно большими и собачьими, они блестели нехорошим блеском тайного любопытства. Но и это не обидело Чингиза.

— А для чего ей еще дети? — усмехнулся он.

Он был горд, что один у матери, что ни с кем не приходилось делить ее заботы и любовь. Он хотел унизить Ларкан, но она спросила с участливым видом, где живет тот самый доктор, к которому отец собирался ее повезти.

— Где же еще! Конечно, в Москве! — И тут Чингиз не удержался, чтобы не похвастаться: — Папа обещал, что и меня возьмет в Москву.

Чингиз стал рассказывать о Москве, как будто недавно вернулся оттуда. О Красной площади, о метро, об университете на Ленинских горах, о том, что, когда он кончит школу, он поедет учиться в Москву. Ларкан слушала и удивлялась. Она удивлялась тому, что Чингиз так много знает, так далеки его мечты. Все это не укладывалось в ее голове, потому что, кроме родного аила, она нигде не бывала — даже в городе, откуда приехал Чингиз.

На почте Чингиза ожидало письмо от отца. Он нетерпеливо вскрыл конверт, пробежал глазами листок, исписанный знакомым почерком. Добрые вести! Мать поднималась с постели, почти восстановилась речь, она расспрашивала даже, как живет-поживает дорогой сыночек, не соскучился ли по ней.

Чингиз был счастлив. Как любил он сейчас свою мать, как хотел видеть ее, обнять. Ему не хватало сейчас одного: чтобы кто-то разделил с ним радость, которой слишком было тесно в его сердце. Он протянул Ларкан письмо, но девочка не стала читать.

— Значит, ты скоро уедешь?

— Ну зачем же? — Чингиз был великодушен. — Я еще долго буду у вас…

Далеко в стороне блеснули серп и звезда на башенках часовни.

— Пойдем туда, — предложил Чингиз, но девочка схватила его за руку.

— Туда нельзя, — сказала она.

— Почему нельзя?

— Нельзя!

— Но почему?

— Потому что нельзя!

Чингиз рассердился и вырвал руку из цепкой ладони Ларкан.

— Я пойду без тебя!

Девочка осталась на месте. Чингиз подошел к домику, обошел его и остановился, охваченный смутным воспоминанием: домик этот, с облупленной побелкой, с серпиком луны и звездочкой, торчавшими на тонкой проволоке, невидной издалека, словно был ему давно уже знаком. Да, да, он видел его — и не раз — в своих сновидениях. Это был тот самый, а может, другой, но точно такой же, и смутное беспокойство охватило мальчика. Отчего же знаком, так странно знаком ему этот домик?

Ларкан не вытерпела и тихонько подошла. Она подняла голову, скулы ее побледнели.

— Сказать тебе, кто здесь? — спросила она. — Твой… твой дядя Ибрай, вот кто!

Ибрай, Ибрай… Чингиз слышал это имя. О нем говорил чабан Казакпай, все тогда вспоминали его.

— Дядя? — удивился Чингиз. — Мой?

— Ну да… твой.

Ларкан отвернулась.

— Но как же он мне… дядя? — не понимал Чингиз.

— «Как, как»! Брат дяди Куманбета, что же тут непонятного?

Чингиз все-таки ничего не понимал.