Читать «Отражения» онлайн - страница 96

— Можно снять в Австрии, Германии и Китае. Снег сойдет — с марта и управлюсь.

— Ну вот и хорошо. Перед поездками позвони мне напрямую, без посредников, я «прикрою» съемки.

Черед несколько месяцев, в марте 2003 года, Заура расстреляли из «калашникова» при выходе из ателье, где он примерял свой свадебный костюм. Ему было 29 лет. В прессе тогда писали о странном отсутствии его двенадцати телохранителей. Чушь. Он часто ходил и ездил вообще без охраны и вроде не нажил врагов. Но, судя по всему, имел завистников и конкурентов. Убийц опять не нашли. В отличие от отца, похороненного на родине, в Кубе, первый и единственный подлинный лидер горских евреев навсегда остался на Востряковском кладбище в Москве, на новой Родине. С тех пор никто из горскоеврейских толстосумов, которых в России ассоциируют, по-простому, с азербайджанцами даже близко, как личность, а не кошелек, не смог приблизиться по значимости к Зауру Гилалову. Горские евреи, заявившие было о себе, снова стали периферийной общиной, живущей в своем, но не в большом, мире, которому он первый попытался рассказать о них.

А тогда, в Кубе, Гилалов-старший рассказывал о том, что их род живет здесь почти триста лет и здешние азербайджанцы-соседи никогда не давали повода пожалеть об этом.

— А сейчас еще лучше, чем раньше. И мы, и мусульмане — все сыновья одного отца, Авраама, так что делить нам нечего. В доме, типичном для здешних мест, состоящем из множества комнат и большой крытой веранды, заправляли женщины, все в черном и в платках, но глава рода и мужчины — в авторитете, с ними советуются, но не спорят. — Мы не спорим, но в еврейском доме хозяйка — все-таки женщина.

Рано утром многие мужчины и юноши собрались в единственной синагоге. Горские евреи всегда соблюдали традиции, но при этом слишком строгих ортодоксальных ограничений не придерживались. Свободолюбивые — как и все на Кавказе. Законы для них важнее, чем буква Закона. Табличка «Просьба не курить в шабат» — лучшее тому подтверждение. В синагоге я не увидел рядов кресел и верующие, разувшись у входа, сидят здесь прямо на коврах. Возможно, это влияние мусульманских соседей. И еще, я не нашел совсем закрытого, но все-таки отдельного места для женщин. Сюда ходят молиться только мужчины. В свое время, в синагоге Даугавпилса, уже независимой Латвии, меня умилил национальный флаг, стоящий в углу — его вывешивают в дни государственных праздников. Ну, понимаю «молитву благодарности советскому правительству» в синагогах СССР. Однако проявление лояльности на Востоке, видимо, тоже традиция. И, написанная по-русски, молитва благодарности правительству Азербайджана с наилучшими пожеланиями — часть здешнего внутреннего интерьера и, видимо, внешних правил. Руководители общины сетуют, что мужчины среднего возраста на заработках в Москве, а многие уезжают вслед за детьми — кто в США, кто в Россию, кто в Израиль. Этакая цепная реакция.

Люди здесь свободны и открыты. И это видно по общению. Но есть одна тема, о которой горские евреи не любят говорить. Еще недавно невесту и жениха здесь подбирали родители. Они и решали кто с кем будет. Эта традиция, уже не везде, но все-таки еще жива. За невесту в ее дом жених платит нынче твердой валютой. И не маленькой — от двадцати до тридцати тысяч долларов. Как залог.