Читать «Чингисхан. Властелин мира» онлайн - страница 88

Когда принцы собрались в Каракоруме, Тулуй – улугх ноян, или Величайший из благородных, – снял с себя регентство, и Угедея попросили занять трон. Мастер совещаний отказывался, заявляя, что негоже его возвышать над дядями и старшим братом. Либо из-за упрямства Угедея, или потому, что не благоприятствовали звезды, сорок дней прошли в неопределенности и тревоге. Затем орхоны и старые воины подошли к Угедею и поговорили с ним негодующе. «Что ты делаешь? Сам хан выбрал тебя своим наследником!»

Тулуй, со своей стороны, напомнил последние слова своего отца, а Елюй Чуцай, китайский мудрец и казначей, приложил все усилия для того, чтобы избежать возможной беды. Тулуй обеспокоенно спросил у этого министра и астролога, благоприятен ли нынешний день.

– После того как пройдет (впустую) этот день, – сразу же ответил китаец, – ни один из последующих не будет благоприятным.

Он призвал Угедея не откладывая сесть на золотой трон на покрытом войлоком помосте, и, пока новый император это делал, Елюй Чуцай встал сбоку и заговорил с Джагатаем.

– Ты старший, – сказал он, – но ты подданный. Будучи старшим, используй этот момент, чтобы первым преклониться перед троном.

Поколебавшись мгновение, Джагатай упал ниц перед своим братом. Все военачальники и титулованные особы в павильоне собраний последовали его примеру, и Угедей был признан Ха-Ханом. Все собравшиеся вышли и повернули головы на юг, к солнцу, и вся масса людей в лагере сделала то же самое. Затем последовали дни празднеств. Сокровища, оставленные Чингисханом, богатства из чужих стран были переданы другим монгольским принцам, военачальникам и воинам.

Угедей помиловал всех, обвиненных в преступлениях со времени смерти его отца. Он правил, проявляя терпимость, что было нехарактерно для монголов в то время, и прислушивался к советам Елюй Чуцая, который трудился с героическим упорством, стараясь, с одной стороны, укрепить империю своих хозяев, а с другой – удерживать монголов от дальнейшего истребления людей. Он осмелился выступить против грозного Субедея в то время, когда этот орхон, который вел вместе с Тулуем войну в землях царства Сун, вознамерился перебить всех жителей крупного города. «Все эти годы в Китае, – возражал мудрый советник, – наши армии поддерживали свое существование благодаря урожаю зерна и богатствам этих людей. Если мы уничтожим людей, что нам даст голая земля?»

Угедей уступил в этом вопросе – и жизни полутора миллионов человек, заполнивших город, были спасены. Именно Елюй Чуцай упорядочил норму сбора дани: одну голову домашнего скота с каждых ста человек у монголов и на определенную сумму серебра или шелка с каждой семьи в Китае. Он спорил с Угедеем по вопросу назначения грамотных китайцев в высшие учреждения казначейства и администрации.

– Чтобы изготовить вазу, ты пользуешься услугами гончара. Чтобы вести книги и записи, следует использовать знающих людей.

– Ну и что же, – возражал монгол, – тебе мешает их использовать?