Читать «Чингисхан. Властелин мира» онлайн - страница 40

Между тем армии цзиньцев успешно сражались с войсками царств Ляодун и Ся, которые защищали фланги Чингисхана. При сложившихся обстоятельствах от вождя кочевников можно было бы ожидать, что он бросит все и не станет больше появляться из-за пределов Великой стены, довольствуясь своей добычей предыдущих кампаний и лаврами победителя цзиньской империи. Однако раненный и все-таки непреклонный Чингисхан накапливал опыт, используя его с выгодой для себя, в то время как Золотого императора стали терзать тяжелые предчувствия. Эти предчувствия переросли в страх с появлением первой травы весной 1214 года. Три монгольские армии с разных сторон вторглись в Китай. На юге трое сыновей хана со своими воинами широкой полосой перерезали провинцию Шэньси; на севере Джучи перешел через Хинганский хребет и соединился с силами царства Ляодун, в то время как Чингисхан с силами центра орды достиг океанского побережья за Яньцзинем.

Эти три армии избрали новую тактику. Продолжая действовать по отдельности, они приступили к осаде хорошо укрепленных городов. Собирая людей из окрестных деревень, монголы гнали их впереди своих отрядов во время штурма. Чаще всего китайцы на городских стенах отпирали ворота. В этом случае их оставляли в живых, даже если все вокруг в незащищенных местах уничтожалось и разорялось, а урожай вытаптывался. Столкнувшись с таким проявлением в войне a’l outrance (крайностей), несколько китайских генералов перешли со своими войсками на сторону монголов и были вместе с другими военачальниками Ляодуна сделаны монголами своими ставленниками в захваченных городах. Голод и болезни – два апокалиптических всадника – следовали по стопам монгольских конников. Через линию горизонта лентой тянулись караваны орды: бесконечные повозки, стада волов, украшенные рогами знамена. Когда сезон военной кампании подходил к концу, урон орде нанесли болезни. Лошади ослабели и потеряли былую форму. Чингисхан с центром орды разбил лагерь неподалеку от стен Яньцзиня, и военачальники упрашивали его брать штурмом город. Он опять отказался, но направил послание императору. «Что ты теперь думаешь о войне между нами? Все провинции к северу от Желтой реки подвластны мне. Я собираюсь на родину. Но неужели ты отпустишь моих военачальников, не прислав им подарки, чтобы умилостивить их?»

Эта просьба, на первый взгляд необычная, представляла собой банальный политический ход со стороны прагматичного монгола. Если Золотой император выполнит это требование, Чингисхан получит подарки для поощрения своих военачальников. Престижу императорского трона дракона наносился таким образом чувствительный удар. Некоторые китайские советники, видевшие, что орда ослаблена, умоляли императора выступить всеми силами Яньцзиня против монголов. Кто знает, каков был бы результат такого шага. Однако цзиньский монарх слишком много пережил для того, чтобы действовать решительно.